Отношение церкви к психологии. Православная психология. Понятия смысла в русской православной мысли. Небольшое лирическое отступление

Практическое их воплощение достаточно далеко отстоит от теоретических оснований. А в свою очередь, теоретические основания православия и психологии несопоставимы: православие - религия, психология - научное знание, легшее в основу важной помогающей профессии. Отсюда проистекает очень сильный субъективизм в восприятии темы «православие и психология». На практике мы видим достаточно рассуждений на эту тему, в том числе попыток построения некоего синтеза под общим названием «православная психология», но все они, имея ограниченное число сторонников, так и остаются частными субъективными попытками. Попробую раскрыть эту тему подробнее.

О православии как «помогающей профессии»

Основной смысл любой религии - связь человека и Бога. Основа православного знания, норма веры и норма нравственности - это откровение Божие, зафиксированное в Священном Писании или Библии.

Христианство предлагает людям особую, ни на что не похожую антропологию (учение о человеке) (см. статью ) и следующее из него свое учение о духовной жизни - как пути богообщения и спасения от греха и вечной смерти. Христианство в своем восприятии человека не пересекается с тем пониманием, что дает нам современная наука, в том числе психология, поскольку основное его учение формировалось во времена поздней античности и раннего средневековья, когда о психологии и не помышляли. Первые столетия христианства ушли на поиск, апробацию, понимание, разработку и фиксацию того практического пути христианской жизни, который мог бы стать основой для жизни любого человека, привести его к богообщению. Понятно, что мировосприятие и научное понимание человека древними авторами (и даже церковными писателями 19 века) было отнюдь не научным в нашем понимании.

Напомним, что человек для христиан - это не только богоподобная личность, но личность, поврежденная грехом, подверженная греховности. Мир людей - это мир, где часто торжествует зло. Отсюда и православное учение о внутренней духовной жизни. Стремиться подражать Христу, различать в себе злое и доброе, противиться злу, понуждать себя к добру - вот основное направление жизни христиан. Для христианина внутренняя жизнь его души - это место противостояния греха и добродетели. В этой области и был накоплен и опыт, и знание.

Надо понимать, что даже еще в середине прошлого века психологическое и педагогическое знание о человеке не были столь определяющими для общественной жизни. Особое, даже всепоглощающее внимание к личности человека, к его всестороннему развитию, к его «проблемам», к его правам - это особенности последнего столетия. Если раньше жизнь общества во многом определяло христианское мировосприятие и понимание человека, то теперь христианство воспринимается как один из общественных институтов, более того, институтов, обслуживающих различные потребности людей. Грубо говоря, православие, вопреки своей природе и своему учению, воспринимается обществом как одна из обслуживающих профессий, призванных решать «проблемы» человека и общества.

Однако из сказанного выше очевидно, что христианство не ставит и не может ставить перед собой задач «решения проблем», будь то проблемы социальные, медицинские, психологические. Более того, Иисус Христос недвусмысленно сказал Своим ученикам: «ваша жизнь будет скорбна». Начиная жить религиозно, человек не уменьшает число «проблем», а скорее даже увеличивает. Одна из задач христианства как веры - поставить человека над «проблемами», обратить трудности жизни в путь, способствующий развитию отношений с Богом. Что это значит? Поясню на примере. Понятно, что в семье жить проблемнее, чем одному. Одни хлопоты и переживания о детях чего стоят. Мы видим, что любовь супругов не решает «проблем»: сами по себе не прибавляются деньги в кошельке, не выздоравливают дети, не решаются конфликты. Но любовь - та сила, что ставит супругов и детей над этими «проблемами», обращая «трудности» в те жизненные задачи, что должны решить сами супруги.

О психологии

Психология - это помогающая профессия, в основе которой лежит психология как раздел научного знания. Психология-наука - это уникальный синтез философии и важного ее раздела - антропологии, некоторых знаний о человеке, о его психике, о его сознании, памяти, реакциях, мотивациях, инстинктах, влечениях и т.д. Психология родилась в той логике развития европейской культуры, где главное место занимает сам человек. Каковы причины этого, насколько это плохо или хорошо - не наша тема. Важно понимать, что в настоящее время психология как наука и как помогающая профессия очень глубоко вплетена в общественную жизнь и даже во многом определяет ее. Когда я говорю о психологии, то речь идет не только об индивидуальных консультациях и долгих разговорах о «личных проблемах». Психология обширна, ей есть что сказать и о человеке как личности, и об особенностях мужчин и женщин, и о том, как строятся отношения между супругами, и кто такой ребенок и каковы особенности его развития, есть что сказать и о групповом взаимодействии, о коллективной работе, о людях как «толпе» и т.д. Очень важны для современного общества психологические исследования о человеческой любви, о тревоге, о сексуальной жизни, о различного рода зависимостях и «фобиях» и т.д.

Оставим в стороне академические определения и посмотрим на психологию с практической точки зрения. Откуда она черпает свои знания, на что опирается? Как бы то ни было, психология идет вслед за поставленными перед ней задачами, она не определена заранее ни видением человека, ни формами и методами. Психологам приходится иметь дело непосредственно с человеком, который страдает, борется, переживает различные конфликты. Личное общение и есть то пространство, где ставятся задачи и идет поиск ответов. Психологам приходится быть подлинно реалистичными и практичными в том смысле, что они имеют дело с пациентами, чьи тревоги, страдания, страхи, надежды не могут быть излечены теориями, какими бы блестящими они ни были, или какими бы то ни было всеобъемлющими абстрактными законами.

Хирург, например, в состоянии вылечить больную ногу без личного участия пациента. В отличие от медицины, которая во многих случаях может позволить себе действовать механистически на основании теорий, психология живет в основном в пространстве личной встречи психолога и пациента. Психологические знания о человеке можно черпать из исторических свидетельств, из культуры, но самое достоверные из них те, что обретены в личном общении. Важно знать исторические факты и то, как человек выражает себя в слове, рисунке, музыке. Но все это мелко по сравнению с диалогом лицом к лицу. Тут именно личный аспект является определяющим.

Сказанным выше я хочу показать, что психология достаточно необъективно воспринимает человека и достаточно произвольно соотносит его с неким «идеалом» и с некоей «нормой». Тут очень многое зависит от личности психолога и от его мировоззрения. Более того, психологическая терапия опирается и на тайну личной свободы и неповторимый «набор» тех влияний, что человек испытывает в своей жизни. Но, и это очень важно, именно эта «необъективность» и делает психологию эффективной и плодотворной. Единственным ресурсом и методом для психологии, в конечном итоге, является сопереживание, диалог, встреча двух (нескольких) личностей, встреча не территориальная, а личная и доверительная. Если психологию объективизировать, превратить ее в своего рода «биологию», то она перестанет существовать. Откликнуться на тайну личности можно только уникально и лично.

О соотношении православия и психологии

Первое, что хотелось бы отметить - психология исходит из наличной реальности и не задумывается, почему она такова. Религия воспринимает эту реальность как часть более широкой действительности. Христианство говорит, что наш мир уклонился в «тупиковый путь». С точки зрения православного христианства психология работает в этом «падшем» мире, где царствует зло, где люди имеют как бы «тягу ко злу». За время своего существования эта наука достаточно глубоко и серьезно изучила человека, и вполне эффективно выполняет практические задачи этого «падшего» мира - решает «проблемы».

Из сказанного следует важное замечание. Поскольку психология как наука не допускает существования того, чему религиозный человек посвящает себя, то в конечном итоге психологические оценки религиозной жизни могут иметь ту или иную степень приближенности, но не более.

Второе, что нужно отметить - отсутствие у психологии единого понимания - кто есть человек, и единого понимания «нормы» человеческого существования. Для научного знания это вполне нормально и вполне плодотворно. Однако для соотнесения психологии с христианством, которое имеет достаточно четкое учение о человеке и ясное понимание того, к чему призван человек в этом «падшем» мире, - это «многоголосье» является непреодолимой трудностью. Достаточно неглубокими и неубедительными выглядят как попытки построить православную психологию на соотнесении психологического знания с творениями святых отцов Церкви, так и попытки православного опровержения различных психологических «учений». До сих пор нет ни одного серьезного исследования о соотнесении христианского и психолого-педагогического понимания человека как личности, которое могло бы лечь в основу диалога христианства и психологии.

Третье, что хочется отметить: психология в христианском восприятии - не более чем «инструмент», который может быть обращен как на добро, так и на зло. На данный момент разве что маргиналы и религиозные экстремисты отвергают значение психологии и ее возможности в принципе. Любая «психология» может быть приемлема христианами и христианством, и даже использована в рамках христианских образовательных или реабилитационных программ, если она не способствует злу и не решает «проблемы» одних людей за счет других.

Я уверен, что православная психология возможна и очень плодотворна, но только в виде практики конкретного психолога - православного христианина. Если человек, имеющий психологическое образование, верит во Христа, если он знаком с православной антропологией, если он по заповеди Христа борется со своими грехами и понуждает себя на добро, если он знаком с православным учением о духовной жизни, то неизбежно его практика, его философское мировосприятие будет представлять собой уникальный синтез веры и науки. И в данном случае неважно, к какой «школе» этот психолог принадлежит, поскольку его совесть, его вера переплавят знания и опыт, очистив их от негодных примесей.

Так вот, еще в 2008г. на портале "Православие и мир" была опубликована статья "Психология: между практической пользой и духовным вредом" , в которой священник Михаил Самохин отвечает на заданные людьми вопросы о психологических техниках, книгах, направлениях психологии и православной точке зрения об этом. Например, о методе направленной визуализации, психологической теории «Трансерфинг реальности», гуманистической психологии, тренингах, позитивной психологии и т.д. Кого-то интересует, считается ли профессия психолога греховной? Ответ священника: "Источником такого отношения можно назвать некоторых ультраконсервативных людей... В то же время, есть и другое отношение к психологии. Существует даже сайт православных психологов. В творениях святых отцов мы можем найти очень тонкие и точные психологические наблюдения. Хотя есть и полное отрицание современными священниками самой возможности существования православной психологии. В «Основах социальной концепции Русской Православной Церкви», принятых Юбилейным Архиерейским Собором 2000 года, читаем: «ХI.5. Церковь рассматривает психические заболевания как одно из проявлений общей греховной поврежденности человеческой природы. Выделяя в личностной структуре духовный, душевный и телесный уровни ее организации, святые отцы различали болезни, развившиеся «от естества», и недуги, вызванные бесовским воздействием либо ставшие следствиями поработивших человека страстей. В соответствии с этим различением представляется одинаково неоправданным как сведение всех психических заболеваний к проявлениям одержимости, что влечет за собой необоснованное совершение чина изгнания злых духов, так и попытка лечения любых духовных расстройств исключительно клиническими методами. В области психотерапии оказывается наиболее плодотворным сочетание пастырской и врачебной помощи душевнобольным при надлежащем разграничении сфер компетенции врача и священника». То есть Церковь за плодотворное сотрудничество с психологией и психотерапией при условии адекватного разграничения методов воздействия и сфер компетенции в соответствии с ситуацией каждого человека. Порицаются Церковью только отдельные методы оккультного характера".

Открыв дома православный календарь "Азы православия 2013", прочла следующее: "... Опасны для человека методы гипноза, самогипноза, НЛП, экстрасенсорики, любые "энергетические" приемы, работа с аурой, шаманские практики, открытие чакр, лечение заговорами, наговорами, наговоренными водой, солью, полем, наложением рук, рейки, дистантные методы воздействия, лечение амулетами, "заряженными буклетами", целебными сеансами, вибрациями, исцеляющей музыкой, уринотерапия. ... могут произойти тяжелейшие изменения в психике человека, ухудшиться состояние здоровья, открыться новые недуги; наконец, человек может стать добычей бесов".

Интернет-справочник «Русская Православная Психология», собирая информацию о православных психологах в России и их работах, о соответствующих факультетах, курсах и научных кружках, о православных сайтах по психологии, отмечает: "Сегодня то, что именует себя психологией, есть только отчасти наука, за которой скрывается идеология бездушного и безбожного мира. Никто не скрывает, что психология и психотерапия подменили собой религию, объявив себя экспертами во внутренней жизни. За последние 100 лет психология добилась многого в изучении различных форм душевной организации, но при этом оказался потерян сам человек в единстве его телесной, душевной и духовной жизни. И в этом нет ничего случайного. Без Бога, образом и подобием которого он является, человек не может претендовать ни на что другое, кроме как на роль разумного, высокоорганизованного млекопитающего, жизнь которого должна по полному праву изучаться такой наукой как зоопсихология".

В нашей стране сегодня можно найти психологов самого разного толка, действуют различные тренинговые компании, цель которых, в первую очередь, успешный бизнес (правда, в круге и под девизом "Все, что мы делаем, во благо"). То, что при этом нарушается принцип "Не навреди" оправдывается псевдогуманным слоганом "Свобода выбора Клиента", мол, он сам пусть несет ответственность за последствия примененных техник. А последствия, к сожалению, могут быть: как психическая болезнь, так и бесовство, и это не одно и то же. Как пишет в своей книге "Несвятые святые" архимандрит Тихон (Шевкунов), врачи-психиатры еще в дореволюционной России отличали психически больных от бесноватых простым способом: ставили перед больным несколько одинаковых чашек с обычной водой и одну - с крещенской. Психически больной человек мог пить из всех чашек, а бесноватый - нет.

Интересная дискуссия в этом русле (и не только) о психологах есть и на чебоксарском форуме "На связи" в разделе "Общая категория" - "Культура и образование" - "Психология" (http://forum.na-svyazi.ru/?showforum=72). Например, темы "Осторожно , психолог!", "Посоветуйте хорошего психолога". Предлагаю ознакомиться с ними самостоятельно.

Итак, с точки зрения православия, актуальность вопроса экологичности для души человека многих психологических методов не подлежит сомнению.

А что вы об этом думаете?

Свое выступление я бы хотел начать с Основ социальной концепции Русской Православной Церкви. В этом документе содержится параграф о психических заболеваниях. Рассмотрим основные положения этого параграфа.

«Церковь рассматривает психические заболевания как одно из проявлений общей греховной поврежденности человеческой природы . Выделяя в личностной структуре духовный, душевный и телесный уровни ее организации, святые отцы различали болезни, развившиеся «от естества», и недуги, вызванные бесовским воздействием либо ставшие следствиями поработивших человека страстей. В соответствии с этим различением представляется одинаково неоправданным как сведение всех психических заболеваний к проявлениям одержимости, что влечет за собой необоснованное совершение чина изгнания злых духов, так и попытка лечения любых духовных расстройств исключительно клиническими методами . В области психотерапии оказывается наиболее плодотворным сочетание пастырской и врачебной помощи душевнобольным при надлежащем разграничении сфер компетенции врача и священника.

Психическое заболевание не умаляет достоинства человека. Церковь свидетельствует, что и душевнобольной является носителем образа Божия, оставаясь нашим собратом, нуждающимся в сострадании и помощи. Нравственно недопустимы психотерапевтические подходы, основанные на подавлении личности больного и унижении его достоинства. Оккультные методики воздействия на психику, иногда маскирующиеся под научную психотерапию, категорически неприемлемы для Православия» .

Если внимательно проанализировать эти строки, то мы увидим, что Церковь выделяет три главные причины развития психических заболеваний. Причина первая - естество человека. В этой плоскости сравнения психические, душевные болезни сопоставимы с другими болезнями. И те и другие посылаются человеку, по попущению Божию, в целях споспешествования в деле спасения. Но есть и две другие причины. Причина вторя - демоны. Яркий пример этому гадаринский бесноватый, о котором говорится в Евангелии. И третья причина - болезни как следствие поработивших душу человека греховных страстей. Это огромная группа пограничных психических расстройств, в происхождении которых духовно-нравственные причины имеют важнейшее значение.

Краткая статистическая справка: сегодня в Российской Федерации распространенность психических заболеваний такова: на 100 тысяч населения - 2500 психически больных людей. Это взрослые. Дети болеют чаще - 3800 человек на каждые 100 тысяч. Очень высоки показатели распространения депрессивных расстройств. Хорошо известно, что самым грозным осложнением депрессивных расстройств является суицид. Ежегодно 38-39 человек на каждые 100 тысяч населения заканчивают жизнь самоубийством. В стране 7 миллионов больных хроническим алкоголизмом. По разным данным 5-7 из 10 детей нуждаются в медико-психологической коррекции. Только в Москве на наркологическом учете состоят более 100 тысяч пивных алкоголиках до 14 лет. Возраст приобщения к курению в Москве у мальчиков снизился до 10 лет, у девочек до 12 лет.

Еще одна грозная цифра, которая о многом заставляет нас задуматься. По данным главного психотерапевта Минздрава России, профессора Б.Д.Карвасарского 300 тысяч оккультныых целителей на просторах РФ калечат души людей. Сколько нас здесь присутствующих? А этих людей целая армия, легион - 300 тыс. человек. Откройте любую газету, и вы увидите объявления об этих услугах. Я вспоминаю свою работу на Крутицком Патриаршем подворье в Душепопечительском центре святого праведного Иоанна Кронштадтского. Мы там принимали пострадавших от тоталитарных сект и оккультизма. Люди приходили постоянно, ежедневно. Иногда целыми группами.

Отдельная тема - СМИ: 70-75 убийств и сцен насилия ежедневно транслируется по разным каналам телевидения. Психологи выделили понятие - мегасмерть. То есть уже просто смерть человека не «цепляет». А когда скажут: 700 человек потонуло, тысяча человек взорвалась, вот тогда люди начинают к этому прислушиваться и обращать на этот факт внимание. За последнее 10-летие отмечается прирост психических заболеваний примерно на 35-50%. Вот если взять все психические заболевания за 100%, то 20 % - это так называемые большие психозы (шизофрения, маниакально-депрессивный психоз, старческие психозы и др.). Цифра эта всегда примерно на одном и том же уровне. В происхождении этих заболеваний существенная роль отводится генетическим, индивидуально-биологическим факторам. А другая группа - это, так называемая, малая психиатрия (неврозы, постстрессовые расстройства, многие формы депрессии и др.). По своим объемам - она огромна и составляет 80% от общего числа психических расстройств. Так вот прирост психической патологии за последние годы наблюдается, в основном, как раз за счет пограничных расстройств. Многие болезни этой группы можно именовать как греховные недуги.

На международном конгрессе в Оксфорде в 1983 году было предложено более 200 определений понятия «психотерапия». Много это или мало? Много. Традиционно в России клиницисты пользуются таким определением: психотерапия - это комплекс терапевтических воздействий на психику и через психику на весь организм. Это больше медицинская трактовка и она как-то прижилась у врачей-психотерапевтов.

Как наука психотерапия молодая. В 1975 году решением, тогда еще Минздрава СССР, была утверждена специальность «врач-психотерапевт». Появились в клинике врачи, которые стали оказывать психотерапевтическую помощь. Нравственных требований к ним никаких не предъявлялось (да и не могло предъявляться). Появились и кафедры психотерапии: в Санкт-Петербурге (тогда Ленинграде), Харькове и в Москве.

«Психе», в переводе с греческого, душа, «терапия» - лечение. То есть, если мы соединим эти два слова, то у нас получится - лечение души, терапия души. Замечательный термин. Очень жалко, что в него порой вкладывается совершенно иное содержание. В 2007 году Европейская ассоциация психотерапии утвердила 31 модальность, то есть 31 направление психотерапии. В США на сегодня более 1000 методов психотерапии. Приходит в голову такое сравнение. Когда в 11 веке от христианства отделилась крупная ветвь - католическая, а в 15 веке от католицизма пошли дробиться протестанские конфессии и сейчас этих конфессий множество. Так и в психотерапии: пошло такое же дробление и деление. Сегодня методов и направлений психотерапии очень много.

История психотерапии уходит вглубь веков и тысячелетий. В данном случае речь идет о воздействии словом, об исцелении словом. Мысль сразу переносится в Евангельское повествование. Вспоминаются слова святого апостола и евангелиста Иоанна Богослова: «В начале было Слово, и Слово было у Бога, и Слово было Бог».

Шло время. Менялись столетия. И вот 18 век. Чем он примечателен? Французская революция. Отделение европейской медицины от церкви привело к отказу от признания духовной основы человека. А необходимость лечить неврозы осталась? Конечно. И это заставило искать новые методы, но уже в стороне от Бога. Появились: магнетизм Месмера, гипнотизм английского хирурга Бреда. Появилась аутосуггестия швейцарского аптекаря Эмиля Куэ. В более поздние времена, уже в 20 веке тут и там слышалось модное слово - аутотренинг. Немецкий врач Иоганн Шульц на основе своих поездок в Индию синтезировал нечто среднее между йогой и психотерапией. И предложил свой метод европейцам. В Советском Союзе этот метод долгое время был самым популярным.

Наука подкрепила значимость этих методик через рефлексы, учение о доминанте, но вне оценки осталось родство их с оккультными методами, с оккультными и магическими практиками. Я вспоминаю, как-то меня пригласили выступить на одном медицинском собрании. И там обсуждался вопрос о допустимости, с православной точки зрения, использования гипноза. Если резюмировать позицию некоторых выступающих, то она сводилась к тому, что легкие стадии гипноза допустимы, а более глубокие - нет. На мой взгляд, эта позиция неверна. Это все равно, что десятку украсть можно, а сто рублей - предосудительно. Посыл совершенно не тот. Обратимся к святым отцам, к оптинским старцам. И мы увидим четкие и ясные ответы по этому поводу. Я, вспоминаю, предложил присутствующим честно ответить себе на вопрос: будете ли вы когда-нибудь лечиться гипнозом? Ответили все однозначно: «Нет». И все терапевтические эффекты от гипноза преувеличены. Я помню, в Москве доктор Райков образовал экспериментально-теоретическое общество гипноза. Он также пытался развивать творческие способности с помощью гипноза. Гипнотизировал людей и говорил им: Вы - Репин, Вы - Чайковский. Но никто ни Репиным, ни Чайковским не стал. Еще в конце семидесятых годов появились убедительные исследования о вреде глубоких гипнотических трансов. В общем, этот метод, конечно, антихристианский.

Гипнотизм, долгое время господствовавший в психотерапии, перестал удовлетворять самих психотерапевтов. И Зигмунд Фрейд попытался, в противовес гипнозу, приблизиться к разуму. Но попытка оказалась явно неудачной. Она и не могла быть удачной потому, что богоборец и атеист Фрейд, конечно, не оставлял в душе человека и малого места для духовности. Я как-то беседовал с французскими психоаналитиками и задал такой наивный вопрос: «А какова эффективность психоанализа?». В ответ я получил удивленную гримасу: «Какая эффективность? О чем вы говорите? Это жизненный стиль». Что представляет собой классический психоаналитический прием? Клиент, а чаще клиентка, долгое время (иногда годами) ходит к психоаналитику. Около часа длится сеанс, стоит он немалые деньги. И так из раза в раз. Психоанализ отдаленно напоминает исповедь, но, конечно, без покаяния и без Бога.

В противовес Фрейду французский невролог Поль Дюбуа тоже сражался с гипнозом, видя альтернативу гипнотизму в упоре на рациональную логику. Исправлением логики занимались и «дочери» рациональной психотерапии - психотерапия по Беку и по Эллису. Открывались познавательные силы души. Это, конечно, очень неплохо, но это еще не духовный разум. Это лишь может быть некоторая предтеча. То есть рациональная психотерапия была тоже антиподом гипнотизму. Но, как мне кажется, более благоприятным.

Поведенческая терапия. В стремлении к прагматизму, увы, игнорировалась свободная и творческая суть человека. Не умаляя достоинств некоторых техник поведенческой психотерапии, например, «парадоксальной интенции», все-таки хочется сказать, что невнимание к духовной основе привело к тому, что эффект от применения поведенческой психотерапии, как правило, недолговечный или вовсе эфемерный.

Многим казалось, что основоположнику гештальт-психотерапии Фритцу Перлзу удалось нечто большее. Идея казалась весьма новаторской. Но потом разобрались: зло, добро, совесть, совершенно у Перлза не идентифицируются как таковые. И, безусловно, идеи Перлза оказались очень далекими от христианства. Достаточно почитать его книгу «Внутри и вне помойного ведра».

Карл Роджерс. Казалось бы, он ближе всех подошел к православному пониманию человека. Мы видим и теплоту, и открытость, и безусловное принятие пациентов. Появилось мистическое измерение психотерапии. Но и Роджерс не смог вырваться из этих же оков. Все решалось в эгоцентрированно-гуманистических понятиях. «Я», крупная буква «я» выступала основной движущей силой психотерапии.

Параллельно трем классическим направлениям психотерапии, а именно - аналитическому, поведенческому и экзистенциально-гуманистическому, развивалось и то самое первое направление - «психотерапия влиянием», но уже, так сказать, в более усовершенствованном виде. Это НЛП, метод Грофа, трансперсональная психотерапия, гипноз без гипноза Милтона Эриксона. На духовном уровне такая, с позволения сказать терапия, сближается с миром духов злобы поднебесной, подвергая значительному риску души пациентов.

Появился термин «психотеология». Он принадлежит как раз основоположникам НЛП. То есть речь идет уже о какой-то психорелигии со всеми вытекающими последствиями.

Еще одни любопытный факт. Известный тибетский учитель Трунгпа еще в 1974 году сказал, что буддизм придет на запад через психологию. И слова этого тибетца, увы, сбываются. Достаточно заглянуть в раздел «психология» крупного книжного магазина и мы увидим, чем завалены книжные полки. Реинкарнация, медитативный тренинг, кармическая практика и т.п.

1991 год. Переносились мощи преподобного батюшки Серафима Саровского в Дивеево. Сразу вспомнился именно этот факт. Эта благодать всколыхнула всю страну. Примерно с этого времени некоторые верующие психологи и психотерапевты попытались привнести свое мировоззрение в терапевтический процесс. Появились первые книжки, посвященные православной психологии: протоиерея Бориса Ничипорова, потом профессора-психолога Братуся. Медики с упоением читали книгу замечательного верующего психиатра, профессора Дмитрия Евгеньевича Мелехова «Психиатрия и проблемы духовной жизни».

И вот, обретая Бога, воцерковляясь, вступая в мир христианского православного богословия, психотерапевт сам начинал исцеляться. Он сам начинал понимать Истину. И только через это пытался как-то помогать приходящим к нему людям. Что открыло святое Православие уверовавшему психотерапевту? Конечно, открыло ясную мировоззренческую основу. Открыло четкое понимание, говоря языком медицины, нормы и патологии. Открыло учение о силах души, о грехе и добродетелях. Грех стал восприниматься верующим психотерапевтом и как источник многих нервно-психических нарушений, психологических проблем, жизненных коллизий и нестроений. Человек после грехопадения увиделся верующему православному специалисту с расщепленными силами души. После грехопадения наших праотцов, у каждого из нас, ум, сердце и воля пошли в три разные «дороги». Какую басню это напоминает? «Лебедь, рак и щука». Проблема именно в этой душевной дезинтеграции. Вспомним слова апостола Павла: Не понимаю, что делаю: потому что не то делаю, что хочу, а что ненавижу, то делаю. Если же делаю то, чего не хочу, то соглашаюсь с законом, что он добр, а потому уже не я делаю то, но живущий во мне грех. Ибо знаю, что не живет во мне, то есть в плоти моей, доброе; потому что желание добра есть во мне, но чтобы сделать оное, того не нахожу. Доброго, которого хочу, не делаю, а злое, которого не хочу, делаю. Если же делаю то, чего не хочу, уже не я делаю то, но живущий во мне грех (Рим. 7, 15-20 ) .

Это две тысячи лет назад сказал святой апостол Павел. Вот поэтому известный проповедник, протоиерей Димитрий Смирнов и говорит: «Человек - это вдребезги разбитый кувшин». И исцеление начинается с момента понимания этого обстоятельства. Для чего в мир пришел Спаситель? Для того, чтобы избавить нас от рабства греху, даровать нам жизнь вечную. Есть такое греческое слово «сотерия». Замечательное слово. Знаете что оно обозначает? Спасение. Так вот второе значение этого слова - исцеление. То есть это не случайно. Оказывается, душа, которая правильно идет путем спасения, она исцеляется, она приобретает цельность. Святое православие обогатило нас аскетическим опытом подвижников благочестия, духовным опытом святых отцов. Мы говорим о святоотеческой психотерапии. И наш ум возносится к образу этих святых старцев. Недавно перечитывал одну из самых любимых своих книг «Летопись Серафимо-Дивеевского монастыря». И не могу удержаться, чтобы не прочитать вам маленький отрывок из этой книги. «Ум у отца Серафима был светлый, память твердая, взгляд истинно христианский, сердце для всех доступное, воля непреклонная, дар слова живой и обильный. Речь его была столь действенна, что слушатель получал от нее душевную пользу. Беседы его были исполнены духом смирения, согревали сердце, снимали с очей как бы некоторую завесу, озаряли умы собеседников светом духовного разумения, приводили их в чувство раскаяния и возбуждали решительную перемену к лучшему, невольно покоряли себе волю и сердце других, разливали в них мир и тишину». Ну вот, собственно говоря, что еще сказать? Это маяк, это светлый образ для каждого из нас, для каждого человека, который дерзнул заниматься душепопечением, православной психологией и психотерапией.

Центральной темой православной психологии и психотерапии является учение о страстях. Что же такое греховная страсть? Обратимся к святым отцам. Святитель Григорий Палама: «Страсть - это особая наклонность души, имеющая тягу к непомерному росту и подавлению собой всех прочих сторон души и личности». Преподобный Силуан Афонский учил, что влекущая сила страсти над человеком состоит в обещании услаждения. Таким образом, стремление к получению удовольствия является основным побудительным мотивом поведения человека и принятия им греховных помыслов. В этом, как говорят святые отцы, суть психологии страсти. «Страсть, - пишет святитель Феофан Затворник, - есть постепенное желание грешить известным образом. Или любовь к греховным каким-нибудь делам или предметам». Страсть в человеке, постепенно укореняясь, становится как бы второй его природой, основным ядром его чувств и желаний. Святые отцы выделили несколько главных условий борьбы со страстями. Конечно, мы должны учить людей, приходящих к нам за помощью, борьбе со страстями. Во-первых, следует избегать поводов и причин возбуждения и питания в душе страстей. Отсекать страсть надо в самом начале ее образования. Это пункт второй. Третье условие: в борьбе со страстями не следует унывать. Если и случится падение, то раскаявшись, вновь и вновь восставать и шествовать ко Христу, преодолевая греховные наклонности. И еще. Никогда не следует в самонадеянности полагаться только на свои силы и волевые качества, но упование свое возложить, прежде всего, на Господа. И, наконец, нужно помнить о том, что грех, прежде чем осуществиться делом, зарождается в душе в помыслах. Необходимо пресекать греховные помыслы в самом их возникновении.

Я хотел сегодня на лекции сделать с вами маленький клинический разбор. Вот в книжке «Размышления православного врача» представлен, на мой взгляд, очень иллюстративный случай мизофобии, то есть страха заражения, загрязнения, которым страдал один молодой человек. В начале я вам зачитаю письмо этого юноши. Он был у меня неоднократно на приеме, а потом мы с вами разберем, что же с ним происходит. «Здравствуйте, доктор. У меня мания чистоты настолько сильная, что не могу это уже никак контролировать. На улицах стараюсь избегать какого-либо контакта с людьми и грязных мест. Кажется, что везде «нагажено» и я получаю все это «на себя». Естественно, что придя домой, начинается процесс долгого и длительного «намывания» всего — всю одежду в стирку (даже если загрязнения были минимальными). Всё, чего коснулся грязной одеждой, протираю водкой, а сам отправляюсь в душ часа на 3-4. Причем время «намывания» постоянно увеличивается. То есть, когда мою руки, кажется, что чего-то коснулся снова — и начинается процесс мытья сначала. Последнее время у меня появилась реальная нервная тряска по выходе из ванной (чем-то напоминает болезнь Паркинсона) и грубая внутренняя истерика (печальный рекорд — 30 часов в ванной на ногах 22—23.09.06). Весь мой мир ограничился постелью и компьютером. Все остальное я уже потерял: институт, друзей, да и работу скоро потеряю. С работы прихожу в 22:30, душ — до 3:00, на работу — в 9 утра. Это вся моя жизнь сейчас».

Вот давайте мы с вами и разберем этот случай. Мы проиллюстрируем формирование болезненных симптомов на примере развития греховного помысла. Святые отцы обращают наше внимание, что вначале появляется прилог (помысел) . Вот и у этого молодого человека появился навязчивый помысел. Часто прилоги имеют демоническое происхождение. И даже очень часто. Следующий этап очень существенный. Называется он сочетание . Как луч фонарика внимание этого молодого человека направилось в сторону исследования этого прилога. Да, действительно, есть микробы. Есть заразные заболевания. И, в общем-то, казалось бы, можно чем-то и заразиться. В этом есть какое-то рациональное зерно. Все, прилог принят! Этап третий именуется как сосложение . Молодой человек убедился в том, что он заболеет. И это обстоятельство в его душе стало вызывать огромное напряжение и внутренний конфликт. Болезней заразных много. Например: гепатит, СПИД и др. Сознание твердит: мне грозит смертельная опасность. А посему и тридцать часов под душем стоять необходимо и водкой все предметы часами протирать. И стараться ни к чему не притрагиваться. Этап четвертый называется пленение . Деревце посадили. Прошел год, два. Теперь попробуйте его вырвать! Так и с мыслью. Убежденность только возрастает. Душа полностью порабощается этими помыслами. И в итоге - устойчивый страх . Мизофобия. И этот страх уже не без греха. Он зиждется на маловерии, он прошел все предыдущие четыре этапа. Начинается этап нейрофизиологии. Страх начинает доминировать в сознании. Он усиливается. По законам доминанты этот страх тормозит вокруг себя психическую деятельность, и мысли вращаются по кругу. Остановить этот поток мыслей, эту умственную «жвачку» невозможно или очень-очень трудно. Что возникает дальше? Дальше возникают психосоматические или невротические симптомы. Могут возникнуть депрессия, бессонница. Человек может запить, много курить и так далее. Может возникнуть соматическая болезнь.

Посмотрите, во что может вылиться принятый помысел! В данном случае - страх заражения. Упорный и устойчивый. За годы работы у меня выработалось правило, состоящее из трех частей. 1. Надо не верить этому помыслу. Не верить! 2. Не сочетаться с навязчивыми помыслами. Вот я спрошу у вас: когда согрешила Ева? Когда вкусила запретный плод? Раньше. Когда с бесом начала собеседовать. Итак, второе условие - не сочетаться с помыслами. И третье, и оно же первое и второе. Это благодать Божия. Ведь мы вступили в невидимую духовную брань с духами злобы. Со своей собственной дезинтеграцией. Молитва, Таинства Церкви, стремление к благочестию. Это тот фундамент, на котором все должно строиться.

Вопросы смысла жизни, смысла страдания в психотерапии приобретают первостепенное значение. Я бы хотел вам привести цитату из работ Юнга, хотя он, естественно, не является моим любимым автором: «Среди многих пациентов в возрасте тридцати пяти лет и старше не было ни одного, чья проблема, в конечном счете, не сводилась бы к поиску религиозного взгляда на жизнь». Об этом же пишет и Мэй. По образному замечанию одного священника, бездуховная психотерапия - всадник без головы.

Я убежден в том, что мы с вами много богаче наших неверующих коллег. Как утешить мать, которая потеряла сына? Только правдой Божией: у Бога нет смерти. Я вспоминаю больных с тяжелой онкологией. Я вспоминаю девочку, которая в 17 лет, после первой блудной связи заразилась тяжелой формой СПИДа. Я вспоминаю женщину, которая все потеряла после землетрясения в Спитаке. Как помочь этим людям? Назначить им релаксацию? Нет, конечно, на первом этапе и таблеточки, и беседы, и сочувствие. Все это очень важно. А дальше, если это возможно, мы переходим к духовной работе.

Профессор Л.Ф.Шеховцова выделяет две задачи православной психотерапии. Общая - это оказание человеку помощи в преодолении его падшей природы и осознании им психологических страстных механизмов. Я совершенно с этим согласен. И задача частная - оказание помощи человеку в решении его конкретных проблем и жизненных затруднений. И тут очень важный момент. От проблемы к осознанию греха и способам его уврачевания. За проблемами очень часто кроется грех, греховные страсти.

Вот еще очень важное обстоятельство. Религиозный конфессиональный признак психотерапии указывает на использование религиозного опыта не вообще, а конкретно православной духовности. Вот поэтому я и использую термин православная психотерапия. Используют и другие термины: духовно-ориентированная, религиозно-ориентированная, христианская психотерапия и так далее. Сколько было споров вокруг этого термина! А вот появилась книжка греческого митрополита, владыки Иерофея (Влахоса) «Православная психотерапия». Она и расставила все точки над «i».

Две формы выделяют также в православной психотерапии. Это сугубо церковная . Весь уклад церковной жизни глубоко психотерапевтичен. Хотя Церковь - это не психотерапия. Это четко надо понимать. И научно-практическая , то есть это помощь психотерапевта, клинического психолога, специалиста. Духовный опыт святых отцов и учителей церкви не может и не должен быть трансформирован в какие-то психотехники. То есть здесь нам нужно подходить очень-очень аккуратно. Принципиальное условие - это воздействие на пациента словом. Словом врача православного. Вновь обращаю ваше внимание на тот самый документ, с которого мы начали лекцию, на Основы Социальной Концепции. «В области психотерапии», — как сказано в Основах — «оказывается наиболее плодотворным сочетание пастырской и врачебной помощи душевнобольным при надлежащем разграничении сфер компетенции врача и священника. Нравственно недопустимы психотерапевтические подходы, основанные на подавлении личности больного и унижении его достоинства. Оккультные методики воздействия на психику, иногда маскирующиеся под научную психотерапию, категорически неприемлемы для православия».

Психотерапевт, психолог часто предшествуют встрече со священником. Подготавливают эту встречу. Давайте сформулируем основные принципы православной психотерапии. Их, на мой взгляд, три. 1.Исповедование православной веры самим специалистом и привнесение ее спасительной истины и духовной чистоты в лечебный и консультативный процесс. Невозможно заниматься православной психотерапией и при этом не молиться, не ходить в церковь, не каяться во грехах и не причащаться. 2. Базирование психотерапевтической деятельности на святоотеческой основе. 3.Отказ от методов и напрвлений психотерапии, не соответствующих истинам православия.

Очень важно формировать в обществе христианское отношение к болезням. И к психическим в том числе. Эта мысль побудила меня организовать около пяти лет тому назад Институт проблем формирования христианского отношения к психическим заболевания. К каким болезням прежде всего нужно формировать христианское отношение? Неврозы, психосоматика, аддиктивные расстройства, суицидальное поведение, депрессии.

Поговорим о неврозах. Давайте сделаем краткий экскурс в неврозогенез. Поговорим о причинах возникновения неврозов. В неврозологии выделяется несколько крупных платформ. Существует даже антинозологическая платформа Джозефа Вольпе, который говорил, что невроз - плохая упорная привычка неадаптивного поведения. Следующая большая группа - это нейрофизиологические теории. Назовем лишь несколько крупных имен. Академик И.П.Павлов, академик А.М.Вейн, профессор М.Г.Айрапетянц и другие. Они утверждают, что в происхождении неврозов лидирующее место принадлежит нейрофизиологическим сдвигам (патология лимбико-ретикулярной системы, минимальные мозговые дисфункции и т.п.).

Следующая громадная платформа - психологическая. Тут постарались и психоаналитики, и Фрейд, и Адлер, здесь и теория невротического превосходства, и теория невротических наклонностей. Конечно, упомянем и Франкла с его ноогенной теорией невроза. Казанский профессор-психиатр Менделевич говорит об антиципационной несостоятельности, то есть неспособности предвидеть, предвосхитить ход жизненных событий. Питерский профессор А.Е.Личко говорил о декомпенсации акцентуаций характера. Грузинский психиатр М.М.Хананашвили написал в свое время книгу «Информационные неврозы», в которой, например, сказано, что за год наш современник получает столько информации, сколько в одна тысяча девятисотом году человек получал за всю жизнь. То есть, проблема видится в избытке информации. А вот академик Симонов говорил о недостатке информации. Он говорил, что невроз - это болезнь неведения, нехватки необходимых сведений для принятия решения. Как видно - мнений много, а духовного взгляда на неврозы нет. Не отметая ни ту, ни другую, ни третью точку зрения, можно предположить, что невроз - это следствие духовного повреждения. Это столкновение желаемого и действительного. Я иногда на лекциях привожу такой пример: соединяю кулаки напротив друг друга и спрашиваю какую руку ломать, правую или левую? Да жалко и ту, и другую! Из такого положения нет выхода. Если кто-то из присутствующих автомобилист, то он знает, что когда две машины сталкиваются на скорости сто километров в час, то скорость при столкновении будет двести. Скорость удваивается. Помню, как во время приема одна женщина с тяжелым неврозом сообщила мне, что не разговаривает с матерью 15 лет. Она лечилась у многих специалистов, пила эффективные лекарства, лечилась гомеопатией, иглотерапией, принимала душ Шарко, ездила в санатории. А что надо было сделать? Подойти к маме, обнять ее, поцеловать, попросить прощения. И недуг бы исчез, растворился как сахар в стакане горячего чая. А человек упорно идет другим путем. В среде специалистов, изучающих эту патологию, бытует грустная шутка. Надо спрашивать: «какой формой невроза Вы болеете», а не задавать вопрос «Болеете ли Вы неврозом?».

В свое время мы нарисовали портрет «потенциального невротика». Это был даже не портрет, а скорее галерея портретов. Среди основных черт людей этого типа жизнь по контрасту плохо-хорошо. В оценках - категоричность. Мышление коридорное. Бескомпромиссность установок. Готовность болеть неврозом у этих людей определяется всегда. Я убежден, что невроз - болезнь духовная. В своей книге «Нервность» я попытался это подробно изложить. Взять, к примеру, истерию. В духовном смысле это делание дела напоказ. Выгода и зритель - вот что нужно истерику. Или неврастения, которая очень сильно связана с грехами гордости, тщеславия. То есть, страсти очень сильно в неврозах «похозяйничали».

Трудно переоценить роль православной психотерапии в реабилитации страждущих наркоманией, алкоголизмом и другими зависимыми расстройствами, которые мы именуем как «греховные недуги».

Психотерапия может помочь человеку лучше понять себя, свое душевное устроение, глубже оценить ту или иную конфликтную ситуацию, успокоиться и т. п. Однако никакой психотерапии не под силу преодолеть в душе человека грехи и страсти, это, при условии его духовных усилий, возможно только Господу.

Чернавский Александр Федорович родился в 1959 годув Вологодской глубинке (Северной Фиваиды) на Крещение 19 января, в семье сельских учителей. В 1982 окончил Рижское высшее военно-политическое училище, где особенно интересовался педагогикой, психологией и философией. Был чемпионом училища по боксу. До 1989 года служил на различных офицерских должностях. Уволившись из Вооруженных Сил, постоянно учился, преподавал в ВУЗах методику воспитательной работы, управление проектами. Прошел переподготовку по направлению педагогическая психология. Работал педагогом, психологом, социологом, методистом в образовательных и социальных учреждениях. Участвовал в создании и был лидером ряда Некоммерческих, общественных организаций (НКО) г. Вологда, г.Москва, г. Сыктывкар. Вел проект «Общественное взаимодействие НКО г. Москва». Изучал отечественный и зарубежный опыт развития человеческих ресурсов, благотворительности, социального служения. Разработал авторские методики обучения социальному проектированию и апробировал их на практике. Занимался бизнесом, политикой, журналистикой. Работал в журнале «Православная Русь» (РПЦЗ), под руководством митрополита Лавра. Два года жил в православных монастырях, учился в православных духовных школах. В настоящее время руководит Всероссийским проектом «Добровольные дружины страны».

Если желаешь жизни мирной, то предай всего себя Богу.

До тех пор ты не найдешь душевного мира,

пока не успокоишься в едином Боге, любя Его единого.

архиепископ Костромской и Галический Платон.

Александр Федорович, как вы считаете, необходимо ли православному христианину, выражаясь светским языком, для того чтобы быть успешным в семье и воспитании детей, обладать знанием психологии?

Существуют два разных представления о человеке: в святоотеческой и мирской психологии. Последняя - это психология успеха. Практически все страсти, с которыми святоотеческое учение призывает решительно бороться, в психологии успеха как раз культивируются. Например: тщеславие (достижение славы), сребролюбие (достижение богатства), прельщение противоположного пола (блуд) и прочие. Светские «душеведы» учат: ты хочешь проявиться - развей страсть до конца и будешь успешным, то есть станешь богатым, и тебя признает весь мир. Вот страсти и подогреваются современной психологией, она учит достижению такого рода успеха. Мы видим два диаметрально-противоположных вектора психологических знаний, направленных на результат. Один вектор - это достижение Царства Божия, а другой - успешность на земле. Но можем ли мы сказать, что достаточно лишь одной святоотеческой мудрости, чтобы жить в этом светском мире? Мне часто задавали вопросы: неужели православным не нужно изучать педагогическую, социальную или юридическую психологию, разве там ничего ценного нет? Специальные знания, конечно необходимы. Допустим, если ребенок плохо воспринимает какой-то учебный материал, то ему можно помочь с помощью определенных психологических приемов. Святитель Лука (Войно-Ясенецкий) был известным хирургом, обладал обширными знаниями, однако это не мешало ему быть выдающимся священником, глубоко верующим человеком. Православному врачу надо знать, как устроены человеческие органы. Но кроме тела, есть у нас и более тонкая субстанция. «Психея» - это душа, и ее движения знать также необходимо. Нужно помнить, что первыми психологами были старцы. Однако наука развивалась, формировались ее понятия, научные принципы, и появились люди, далекие от веры в Бога, но профессионально занимающиеся психологией.

Некоторые современные психологи пытаются десять заповедей «адаптировать» к языку науки и светскому восприятию - не всегда это получается. Лучшие психологи мира изучают религиозный опыт, духовные практики разных культур, святые книги, пытаются использовать многовековую мудрость для решения тех проблем, с которыми они сталкиваются в прикладной психологии. Но здесь мало одних знаний, нужно жить этим. А то зачастую получается, что психиатр с «психинкой», а невролог с «нервинкой». Знаю честную женщину, которая написала диссертацию: «Специальность «психотерапевт», как способ решения личных проблем», то есть она пришла в психотерапию, чтобы разобраться в себе. Дело в том, что, не обретя Бога, психологи, в результате, застревают на своих установках. А это тупиковый путь... Более того, самое важное отличие святоотеческой психологии от мирской - в том, что последняя учит человека самооправданию, а святоотеческая психология - самоукорению. Намного проще причины своих бед и неурядиц объяснять плохой наследственностью, воспитанием, но не своей духовной расслабленностью и потворством греху.

- Есть ли что-нибудь позитивное в современном западном воспитании, в их психологии успеха?

Некогда христианский Запад сделал ставку на Человека. Тем не менее, их вере в творение Божье, некой смелости и решительности, думаю, у них стоит поучиться. У французов есть такая поговорка: все могут десять пальцев, если вынуть руки из карманов. Внедрение разработок психологии достижения, психологии успеха в европейских школах, особенно в американских, в свое время меня поразило. Как детям это дают! В одной из американских школ я увидел, что над каждым столом висит определенная бумажная фигурка, на которой что-то написано. Оказалось - это девиз, выражающий жизненную цель, к коей школьник стремится. А в технологической школе меня поразило, как учащиеся отрабатывали стыковку искусственных спутников земли. Там есть специальный бассейн, где наглядно на батискафах это изучается. В этом учебном заведении есть все необходимые инструменты, все материалы, которые только существуют на нашей планете. И детям дается задание, сделать пропеллер, которого еще не было. Я видел коллекцию этих пропеллеров, там их сотни, дети сами смастерили все образцы, своими руками. Также интересна программа школы лидеров планеты, которую проводила американская писательская организация. Самых талантливых ребят собирали со всего мира и проводили встречи со знаменитыми успешными людьми: с президентами, великими учеными, политиками, бизнесменами, деятелями культуры. И взрослые, добившиеся по земным меркам больших высот, общались, играли, совместно проводили время с юными дарованиями. Мировые имена говорили детям: «Мы такие же люди, как вы, и достигли своего положения, благодаря вере в мечту, целеустремленности, творческому отношению к делу и т.д.» Здесь видим христианский подход: будьте, как дети, творите.

- Есть ли какие-либо человеческие стандарты, понятие нормы существует в психологии?

Стоит разобраться в понятиях: норма и отклонение от нормы. Когда я работал школьным психологом, одна мама привела сына ко мне и сказала, что у него рассеяно внимание. Она попросила позаниматься с мальчиком, чтобы он внимательно слушал учителя на уроках. Разговариваю со школьником, спрашиваю, что с ним происходит? А у него идет душевная брань: родители постоянно ссорятся, и он думает о том, зачем учиться, если грамотные люди так друг друга оскорбляют... Последний случай из реабилитационной работы: ребенка забрали из деревни, он жил у бабушки, мама создала другую семью. И вот его привезли в город, в новую семью, он тоскует по деревне, по природе. Там он себя чувствовал, как в естественной среде, а когда его оттуда выдернули, внимание ребенка стало рассеянным. Он не хочет ходить в школу, так как утратил свой душевный покой. Я говорю ему: «Нарисуй дом, который тебе больше всего нравится». Он рисует храм. Его дом - это храм, он чувствует себя там гармонично. А многие рисуют квартиру, диван с телевизором, кухню и т.д. Как с этим ребенком работать? Его скорректировать надо или помочь укрепиться в том, в чем он пребывает? А традиционная психология говорит: «Да, у него патология. Он внушаемый, аутичный и т.д.» Начинают человека вытаскивать из этого состояния, адаптировать к этой среде, думая, что он якобы отошел от нормы. Наоборот, он православный и в норме, а всех остальных надо корректировать, отучать от пошлости и алчности. Здесь возникает конфликт оценок: кто нормальный, кто больной. Тех детей, которые выскочки, отличники, осведомители, учителя поддерживают, они успешные. А те, кто погружен в размышление и пытается этим оградить себя от манипуляций собой со стороны мира сего, - якобы «ненормальные». И потом, чего мы хотим добиться с помощью психологии - страсти развивать в ребенке или, наоборот, неподверженность соблазнам? Если проводить рефлексию: что это за действие, куда это ведет, что мы пытаемся выработать в ребенке, - то воспитательные методы будут исходить из нашего мировоззрения. Как, с помощью чего развивать в ребенке самостоятельность и устойчивость? Такой вопрос часто задают психологам. Люди, которые попадают сейчас в сети соблазнов: наркотиков, алкоголя; те, кто пытается уйти от реальности - что это, проявление слабой воли? Да, это и слабая воля, и слабое эмоциональное регулирование, и сложность межличностного общения. Что такое саморегуляция? Современные психологи предлагают аутотренинг, разные медитации, упражнения. А в Православии саморегуляция - это молитвенное состояние, пребывание в молитве; созерцательное, устойчивое, мирное состояние.

Средства психологической помощи бывают различные, и направленность этой помощи неодинакова. Знание возрастных особенностей, особенностей характера, обучение жизненно необходимым навыкам, развивающие игры, как и многие другие знания, приобретенные психологической наукой, - полезны. Разбираться во взглядах, средствах воздействия на человека современной психологией надо, но применять эти знания нужно с разумением и духовной трезвостью.

В Православии не принято говорить о том, что человек должен быть уверенным. А как Вы считаете, это качество нужно верующему?

Вопросы веры, уверенности в своем деле имеют свои корни в евангельских временах, когда Христос протягивал руку помощи апостолам. Особенно наглядно можно это увидеть в случае, когда «Петр пошел по воде... но, видя сильный ветер, испугался и, начав утопать, закричал: Господи! спаси меня. Иисус тотчас простер руку, поддержал его и говорит ему: маловерный! зачем ты усомнился?» (Мф. 14:29-31)

«Вера естьосуществлениеожидаемого и уверенность в невидимом» - читаем мы в Новом Завете (Евр.11,1) Твердая вера дает уверенность. Православный человек должен быть именно твердым в вере, но не самоуверенным. Разумная уверенность просто необходима живущему в миру человеку. Но повторюсь, ее нельзя путать с самоуверенностью. Если мы поступаем согласно Божиим заповедям, то должны быть уверенными в себе и в своем деле.

Я долго искал себя. Искал людей, у которых в этой жизни все получилось: благополучно сложилась карьера, осуществились глобальные проекты. Найдя таких, как мне казалось, «счастливчиков», задавал им вопрос: «Как вы это смогли? Насколько вы верили в себя, в свой проект?..» Опрашивая в разных странах людей, реализовавших свои самые смелые идеи, я убедился в том, насколько исполнение задуманного зависит от веры. Об одном из таких крупнейших проектов мне рассказала американка Мерлин, женщина-ученый из НАСА. (Ее преподавательницей антропологии в университете была Лидия Сергеевна Блэк - глубоко верующий православный русский человек, многих студентов укрепивший в вере). Мерлин осуществляла проект запуска спутника на Марс. Проект стоил более миллиарда долларов. Я спросил у нее: «Насколько вы верили в свое дело, когда начинали?». Из её ответа стало ясно: она была убеждена, что это самое нужное дело для человечества. Многие годы со своими единомышленниками Мерлин «мобилизовывала» всю Америку: проводила митинги, демонстрации, сбор подписей, дискуссии на телевидении, многодневные стояния во время работы Конгресса в Вашингтоне. В итоге, Конгресс утвердил бюджет. Спутник был запущен.

Другая воплощенная идея - когда люди организовали пробег мира в 80-е годы. Два психолога Дэвид Гершон и Гейл Страуб встретились и разработали целую образовательную программу, под названием «Эмпауэрмент» - «Жизненная сила», - для того, чтобы поднять людей на этот пробег. В программу входили специализированные семинары и тренинги. Два увлеченных человека работали над тем, как помочь людям раскрыть свои способности, обрести мечту, развить уверенность в своих силах. Они помогали создавать виденье (представление результатов своего труда) и пути его достижения. Проводили десятки занятий: учили и психологов, и простых людей раскрытию своего жизненного потенциала и объединению усилий. Все их старания были направлены на то, чтобы их мечта воплотилась в жизнь. В ходе такой самоотверженной работы они стали близкими людьми - мужем и женой... И вот через несколько лет серьезнейшей подготовки, наконец-то, это грандиозное мероприятие состоялось. Супруги-организаторы проекта плакали, когда видели, как первые лица разных стран: президенты, премьер-министры, главы правительств - встречали пробег мира.

Накопив знания и опыт, я сам стал проводить семинары-тренинги по социальному проектированию с людьми, которые имели серьезные замыслы. И обязательно спрашивал у них: «Насколько вы верите в то, что начинаете делать?» Это были, в основном, люди, далекие от религии, и у них был разный процент веры: кто-то отвечал, что верит на 50%, кто - на 60%, кто - на 80%. Но, чтобы реализовать серьезный проект, нужно верить на 110%. Мой педагогический опыт общения с проектировщиками убедил меня в истинности евангельских слов: «По вере вашей дано будет вам». А где же почерпнуть такую веру?

Расскажу маленькую историю, которая для меня очень значима. На своих семинарах я рассказывал о методиках Александра Эверета (американского психолога), о психологических барьерах, которые не дают человеку реализовать себя, свои грандиозные и не очень проекты, о тех внутренних сомнениях, препятствиях, которые мешают ему создать образ будущего и двигаться к нему. Я рисовал много кругов, которые образовывали как бы мишень, и спрашивал, что это такое? Каждый круг означал барьер в сознании, который сдерживал действие: «Если бы у меня было достаточно денег, если бы у меня было достаточно образования, связей, если бы...» В процессе совместной работы мы убирали эти барьеры, увеличивали веру в собственные силы и возможности. И вот однажды мне снится мой отец, он был воинствующим атеистом всю жизнь и только перед смертью начал воцерковляться. И он говорит мне во сне: «Саша, ты не рисуешь еще один круг?» - «Какой, папа?» - «Один круг вокруг этой мишени. На этом круге должно быть написано: если на это есть воля Божия». Я был потрясен, никак не ожидал от своего неверующего отца услышать такое. И вот что я понял: нужна разумная уверенность, которую дает вера в Бога. То есть базис - это поиск воли Божией, а не самоуверенность и своеволие, не реализация своих страстей - тщеславия, сребролюбия и других. Это осознанное служение Богу. И, соответственно, та поправка - самая существенная в развитии уверенности. Здесь мы видим две принципиальные вещи - Человекоцентризм и Богоцентризм. К сожалению, методы классической и современной психологии направлены лишь на развитие уверенности в собственных силах, то есть веры в себя. Хотя само название науки психологии происходит от греческого слова «психея», то есть душа.

Когда человек подходит к вере в Бога, раскрывает свое сердце Христу, то для него сбываются слова Священного Писания: «...не приходило то на сердце человеку, что приготовил Бог любящим Его» (1 Кор. 2:9). У нас, православных христиан, в жизни порой возникают моменты испытания нашей веры, но здесь главное искать воли Божьей, а если определился, - идти, не оглядываясь. Нам всем нужна твердая вера, чтобы не услышать упрека Господа: «Маловеры…»

Скажите, как правильно любить себя. Потому что все психологи сейчас, особенно светские, зациклились на этой любви к себе, и даже переиначивают вторую заповедь Христа: возлюби ближнего, как самого себя. Они учат, что если не будешь любить себя, то не сможешь любить и ближнего. Как человеку правильно, по-православному, любить ближнего?

Любить себя по-православному - это стремиться к святости, к достижению Царства Небесного. Протестантские методики эгоцентризма, психологии успеха, основаны на другой любви к себе. Не задумывались, почему западные христиане более почитают праздник Рождества, а православный Восток - Пасху. Для чего мы рождаемся? На этот вопрос западное христианство с его конформизмом и любовью к благобыту отвечает: сначала насладись жизнью, поживи для себя, а потом можно и о других, и о своей душе подумать. Известна книга конца 80-х годов, с проповедью такого эгоизма, которая распространялась по России большими тиражами, «Как любить себя» Луизы Хей. В такой любви к себе заложен глубинный конфликт - сильная привязанность ко всему земному. Те люди, которые так любили себя, многого могли достигнуть в светском мире, но они все-таки не смогли удовлетвориться жизнью - «взять от жизни все». Чем больше имеешь, тем больше хочется. Труднее отдавать, труднее оставлять. Я это однажды открыл для себя, когда после многократного прослушивания Лучано Повороти «Памяти Корузо», приехал в Иоанно-Богославский православный монастырь под Рязанью и заслушался вечерним монашеским пением. Православная душа-христианка стремится домой, к Богу, к Вечной Пасхе, а протестантам и католикам так грустно расставаться с земными удовольствиями и благами.

По-православному, возлюби ближнего, как самого себя - это желать другому наилучшего, что можно пожелать себе. А что православный человек себе может пожелать, самого важного? Это - спастись, достигнуть Царства Небесного. Любить ближнего по-православному - помочь ему достигнуть спасения. Здесь важно свободное волеизъявление. Господь говорил: «Ищу не вашего, а вас» (2 Кор. 12:14). Указать путь и Истину - это одно. Показать дела любви - другое, наверное, самое трудное. «По тому узнают все, что вы Мои ученики, если будете иметь любовь между собою» (Ин. 13:35). В достижении Царства Небесного мы больше всего можем помочь ближним своим примером. Примером жертвенности, милосердия, служения, самоотдачи. Другой вид помощи - это поддержка в борьбе с грехами и страстями. Митрополит Филарет (Дроздов) говорил: «Задача русского Царя - не создание рая на земле, а недопущение на ней ада». Иными словами, мы должны оказывать всякое содействие ближнему в его усилиях спастись, в его стремлении к Небу. Любить означает делать дела милости, терпеть немощи других, не мстить, не мешать духовному развитию ближних, помочь им уберечься от искусов, соблазнов. И вот в этом плане мы сейчас очень страдаем, потому что наше телевидение, средства массовой информации не помогают спасению, а наоборот, помогают приходу соблазнов. А помочь - оградить человека от соблазнов - одно из проявлений действенной любви.

- А себя нужно любить?

Любить в себе образ Божий просто необходимо. Любить - это раскрывать и беречь этот Первообраз. Когда современный мир кричит: ты должен самореализоваться - реализовать свою самость, то разве это любовь? Это - элементарный эгоизм. Православный мир говорит: «Стяжи дух мирен, и тысячи вокруг тебя спасутся». Повторюсь, любить себя - это желать себе спасения, раскрывая свое дарование, призвание, служа своими талантами Богу и людям. То есть будучи призванным Богом, делиться с ближними своими дарованиями. Призвание, дарование, талант - это проявление любви Бога к конкретному человеку. А любовь к себе в психологии успеха - достижение признания твоих заслуг другими. Христианская любовь к себе, в первую очередь, заключается в стремлении соответствовать образу Божьему.

- А для повышения духовного уровня со своей эмоциональностью надо бороться?

- Согласно Святому Писанию и Преданию, человек не должен быть теплохладным. У каждого свой темперамент, с которым бесполезно бороться, с ним необходимо считаться. Желательно найти грань между эмоциональностью и душевной устойчивостью, контролируемой эмоциональностью. В этом плане святые отцы учат стяжанию Духа Святаго, обретению истинного внутреннего покоя. Как он достигается? Постом и молитвой. Великий путь - Иисусова молитва, умное делание. А величайшее достижение здесь, как говорят старцы, это самодвижущая молитва - высшая планка умного делания. Конечно, это очень узкий путь, и светскому человеку, не имеющему духовного опыта и духовного руководства, он не под силу. А вот вполне достижимый для нас внутренний покой можно представить как нахождение на дне океана: когда человек смотрит на бушующие житейские волны на его поверхности с многокилометровой глубины. Метровые колышущиеся волны на поверхности - это эмоции человека, а он невозмутимо смотрит на них через толщи океанских вод, оттуда, где царит покой. Поэтому для повышения нашего духовного уровня бороться надо не с эмоциональностью, а со своими страстями. Потому что эмоциональность, помимо проявления физической природы человека, - это еще проявление страстности. Больное самолюбие - больная эмоциональность. Например: одна из страстей ораторских - тщеславие. Человек боится, что его не услышат. Он все время доказывает, что он хороший. Он бурно реагирует на любой выпад, на любую критику... Помимо духовных и душевных причин, эмоциональность напрямую связана с психофизиологией, с телесным устройством, с образом жизни. Конечно эмоциональность - это душевное проявление, не духовное. Гармонизация, целостность, внутренний покой приобретаются, в том числе, осознанными физическими упражнениями. Когда я долго физически не работаю, у меня больше выплеск эмоций. Если разумно нагрузишь себя физически, разнообразишь сферы деятельности, то эмоциональность стабилизируется.

- Как все-таки современному человеку обрести спокойствие?

Причины беспокойства связаны с глубиной нашей веры. В этой связи выше я уже говорил о духовном наставлении прп. Серафима Саровского о стяжании Духа Святаго. Здесь остановлюсь на борьбе с помыслами. У прп. Нила Сорского в «Уставе скитской жизни» очень хорошо написано о том, как они нас захватывают: прилог - сочетание - сложение - пленение - страсть. Идет постоянная борьба с помыслами. Человеку, находящемуся в миру, говорят, что он должен быть эффективным, соответствовать ожиданиям своих близких, знакомых. Представляете, какая получается колоссальная нагрузка на психику, если постоянно думать, что только от тебя все зависит. Неизменно возникает состояние, что мы что-то не успеваем, не доделываем. Современный человек, когда его ставят в жесткие экономические условия выживания, постоянно думает о хлебе насущном. Какое уж тут спокойствие? И здесь все дело даже не в желании накопить некую сумму на «черный день», а в том, что за житейскими заботами мы часто забываем о главном. Господь говорит: «...всякий, пьющий воду сию, возжаждет опять, а кто будет пить воду, которую Я дам ему, тот не будет жаждать вовек...» (Ин. 4:13-14). Мне нравится высказывание из книги приснопамятного Платона архиепископа Костромского и Галичского: «Если желаешь жизни мирной, то предай всего себя Богу. До тех пор ты не найдешь душевного мира, пока не успокоишься в едином Боге, любя Его единого». Посему чтобы обрести спокойствие, нам всем нужно укрепляться в своей вере в Бога. Перед причастием на литургии мы слышим молитвенное пение: «Всякое ныне житейское отложим попечение». Нужно просить у Бога укрепления сил в пути к Нему. А как известно, кто о мирском не просит, того Господь на руках носит.

- А если у человека семья, дети?

Конечно, надо благословенно и усиленно трудиться, в поте зарабатывать хлеб свой. Достойно христианина содержать свою семью. Но бывают всякие ситуации, особенно у творческих, в чем-то «не от мира сего» людей. Одно время я усиленно искал волю Божью, ездил по монастырям, молился и, внешне казалось, пренебрегал интересами семьи. Тогда мне один человек сказал: «Когда ты один, тебе принадлежит весь мир, когда двое - только половина». Как-то повторил это высказывание своим родственникам, одной паре, которая много перестрадала, когда у них родился сын с пороком сердца. В то время отец больного малыша нашел в себе силы мобилизоваться, заработал огромные деньги, чтобы сделать сыну самую дорогую операцию в США по шунтированию. Их сын прожил 21 год, хотя уже с года был приговорен к смерти. Любящий отец сделал все, что мог: в нашей стране сам заработал немыслимые суммы долларов - для того, чтобы сохранить сына, хотя бы на 21 год. И вот они мне сказали: «Неправильно. Когда ты один, тебе принадлежит весь мир, когда двое - не половина. Когда нас двое, у нас - синергетический эффект, мы сильнее становимся, сливаясь в одно целое, гораздо сильнее... Мы становимся больше, так как создаются новые миры, мы творцы-созидатели». И нечего добавить, когда есть такое понимание...

Что женщина ожидает от мужчины, если она настоящая женщина? Она ждет продолжения рода, устойчивости, некой уверенности в будущем. Любящая жена не требует только материальных благ, она ждет защиты духовной, желает видеть в муже пример настоящей веры в Бога. Ждет слияния в Целое, воссоединения с Богом через любовь. Того слияния с Богом, которое может произойти в семье, как в малой церкви. Ожидает от мужчины осознания того, что только Бог никогда не оставит и не даст креста сверх сил. Здесь, конечно, важно только не злоупотреблять терпением ближних. Надо обязательно понимать, что от спокойствия мужчины, от его уверенности, от его веры в Бога зависит и материальная стабильность в семье. Необходимо все время искать царский путь: и чтобы духовная жизнь не умирала, и чтобы разумный достаток в семье присутствовал. Здесь это вопрос совести, духовной гармонии. А где-то надобно и перетерпеть, понимая, что нужны совместные усилия для сохранения целостности семьи.

Когда я общался с людьми, которые состоялись как личности и получили людское признание, то отметил для себя у них общее качество - они сохранили свою детскость, свою детскую веру в себя, искренность, естественность, непосредственность, стремление не искажать своего ощущения мира. Как у Макаревича: «Не стоит прогибаться под изменчивый мир, пусть лучше он прогнется под нас». Если, «нет - конформизму под мир сей» - согласен. Люди, которые испытывают давление близких, постоянно отстаивают право на свое мироощущение. «Я не смог устоять на счастье, на несчастье своем устоял», - писал один поэт... Когда семья единодушно идет своим благословенным путем, то она получает всё, что Богом приготовлено: и здравие, и спасение, и во всех делах благое поспешение, и материальный достаток, и полезность обществу.

Один известный священник утверждает: «Для мужа, главы семьи, как воздух, как хлеб необходима оценка, похвала со стороны супруги... Мужчины как дети — они нуждаются в постоянной оценке их труда и поощрении.... Я призываю милых дам не скупиться на добрые слова поддержки и похвалы для любимых». А ведь святые отцы учили, что людей не полезно хвалить. Как Вы считаете, нужно ли все-таки хвалить мужчин?

Немного поразмышляем, что такое похвала. Много есть психологических приемов, разработок по стимулированию, по поддержке человека. В психологии есть такое понятие, как поглаживание. То есть поддерживать означает как бы «поглаживать». Нам часто не хватает внешнего одобрения. В педагогике есть такие понятия, как одобрительный взгляд, умение слушать, активное слушание - существует масса методик. Да, в святоотеческом опыте, есть такая поговорка: «Хвалить - с ног валить». Многие старцы своих чад смиряют. В тренерской практике тоже используются завышенные требования. Знаю спортсмена, которому тренеры говорили: «Плохо, плохо, никуда не годится», - хотя он выполнял упражнения лучше всех. И многие тренеры, выбирая подопечных, в которых видели большой потенциал, ставили для них очень высокую планку совершенствования.

В семейных же отношениях проявление поддержки, участия - это момент любви. Когда есть в семье любовь, взаимопонимание, гармония, то не нужно никаких приемов и методик. Если семья - единое целое, то здесь охраняет любовь страх Божий. Причем, это не страх того, что Господь тебя накажет.

Страх Божий заключается в боязни потерять связь с Богом, потерять Его любовь, разрушить семью как малую церковь, как творение Божье. В семейных отношениях страх Божий проявляется как опасение потерять душевный мир, гармонию, покой. Сохранение целостности семьи происходит, если люди, чувствуя друг друга, боятся разрушить приоткрытую для них Богом гармонию. Если муж с женой чувствуют друг друга, то понимают, какие виды поддержки необходимы для близкого человека. Любовь как Божье прикосновение, присутствие, взаимопроникновение - это не талант, который зарывают в землю, это - постоянный подвиг терпения, творения и созидания для нас, грешных людей. Любовь требует движения, развития, преображения любящих. Любви, милости все время нужно учиться. Без сострадания, сочувствия и сопереживания современное общество черствеет, становится жестоким.

Все эгоисты зациклены на себе, исходят из себя, и если им плохо, то считают, что всему миру должно быть плохо. Возникает протест: почему ты мне не оказываешь содействия, поддержки, ведь мне так плохо? В народе, особенно во времена перестройки, про таких индивидов говорили: «вампир», энергию на себя тянет. Мы же рассматриваем любовь как милость, самоотдачу и жертвенность. В Православии говорят, что нужно учиться отдавать. Энергия любви отдается через внимание, чувства, дела, поступки. Человек - совокупность поступков. Многие жены жалуются, что им не хватает действенной любви со стороны мужей.

Вернемся к разговору о похвале. Когда ты любишь человека и желаешь ему спасения, то стараешься все делать для этого. Есть такая поговорка: «муж важнее духовника». Почему? Что такое быть замужем? Это значит, после мужа отвечать перед Богом на Страшном Суде.

Вот здесь ответственность в духовном руководстве женой и близкими - это тоже проявление любви, внимания, похвалы и требовательности. Кого-то нужно поддержать, а кому-то - наоборот, помогать, чтобы в рамках себя держал. Если ты хочешь помочь своей жене и близким спастись, то нужно проявить волю, мужественность, твердость. И это тоже любовь. Просто такая требовательная, ответственная любовь - более высокое чувство. Хорошеньким и добреньким быть гораздо легче. А спросить, поставить вопрос ребром, быть требовательным - заставляет человека проявлять силу воли, мужественность - вот этого нам сейчас не хватает. Что касается похвалы мужчин женщиной - это связано с верой в мужа, как в образ Божий. Если женщина любит мужчину, то она будет видеть его лучше, чем он сам себя. Она видит его потенциал, и ее одобрение, вера в мужа - как раз помогает ему исполнить свое служение Богу и людям.

Проявляется такая любовь не только через хваление, но и через поддержку - трансляцию веры, зримую и незримую, в победу сил добра в человеке. Любовь помогает жене видеть идеальный, целостный образ супруга и в соответствии с этим выстраивать с ним отношения. Если муж где-то споткнулся, разбалансировался, разгармонизировался - любящая жена может помочь обрести ему целостность вновь. Как в интимных отношениях или в психологических каких-то проблемах, так и в духовных.

Итак, что такое похвала? С одной стороны, хвалить - с ног валить, а с другой - одобрение, заботливость, чуткость, поддержка и обращение к целому, что дается любовью. От женского внимания, женской ласки мы становимся сильнее. В семейных отношениях для православного человека может возникнуть сложность найти баланс между телесными, душевными и духовными отношениями. Духовные - это требовательные отношения, поднимающие в высь, а душевные - принимающие, послабляющие, гармонизирующие, телесные - соединяющие небо и землю. Но все покрывает Любовь.

Считается, что с духовной точки зрения, детей опасно хвалить, а известный православный психолог пишет об обратном. У него это называется «лавры в кредит», то есть он сразу своему ребенку говорит: ты - богатырь, ты - сильный, решительный, ты можешь и т.п., даже если малыш на самом деле таковым не является.

Во время психологической коррекции дошкольников у меня часто возникал такой вопрос. Особенно в отношении семей, где не было культурной среды из-за родителей-пьяниц, асоциального поведения. Было очень интересно наблюдать: когда ребенку говорил, что ты поступил некрасиво (он еще не понимал, что такое хорошо и что такое плохо), в этот момент с ним что-то происходило, то есть чувство внутренней красоты действовало. Коррекция заключалась в том, чтобы помочь ребенку зафиксировать в себе чувство красоты и вызвать отторжение некрасивого. Иначе говоря, научить малыша оценивать свои поступки с позиции красиво это или некрасиво. Эта дискретная система красоты очень эффективна. То же самое касается и родителей. Научить оценивать поступок с позиции традиций русской красоты, русской культуры.

Как-то в ходе предвыборной кампании в Кирилло-Белозерском районе пришлось ездить по глухим деревням, где бабушкам - по девяносто лет. Многие из них совсем неграмотными были - ни писать, ни читать не умели, но какая народная эстетика в духе русской традиции (вышивка, резьба по дереву и т.д.) была в их домах. Кто их этому научил! Какая там чувствуется красота внутренняя... В воспитании детей «красиво-некрасиво» - очень важный принцип.

Что же касается похвалы, то дети нуждаются в словесной, телесной, душевной и духовной поддержке. Если человек привносит красоту в мир - необходимо поощрять это, чтобы ребенок чувствовал себя частицей целого. Не то чтобы он чувствовал себя центром мироздания, а помочь ему пережить радость соучастия в созидании творения, в котором есть отблеск Божественной красоты. Если обучение ребенка прошло в православной целостности, то у него возникает понимание, что он добавляет красоты в мир. Чем Адам с Евой занимались до грехопадения? Они приумножали красоту в раю. Детям можно говорить: «Если мы, даст Бог, попадем в рай, чем там будем заниматься? Создавать красоту. Если не научишься здесь создавать красоту - окажешься там, где будет некрасиво». Здесь присутствует момент и поощрения, и воспитания в ребенке созидателя, а не разрушителя. Это действует, как в межличностных отношениях, так и в любом делании (выполнении домашних заданий, рукоделии, игре) - ты созидатель или разрушитель. И здесь ещё хотел бы обратить внимание на обучение служению ближним. Очень важна для психологии служения - отдача. Чем больше отдаешь, тем больше получаешь.

Как воспитать в ребенке радость от дарения, развить его творческий потенциал, желание быть полезным? К примеру, я со своим маленьким сыном, которому было два с половиной года, играл в спасателей. Шведская стенка. Я хотел, чтобы он залезал на нее. Для этого на верхнюю перекладину стенки я ставил игрушку и говорил: «Застрял зайчик. Его нужно спасти, помоги ему». Ребенок с радостью лез туда и получал удовольствие от того, что спасал «пострадавшего». Это воспитывает радость служения: желание быть кому-то полезным и прийти на помощь. Потом мы вместе радовались спасению, я не жалел похвалы спасателю. Это один из примеров поощрения действия, направленного на отдачу. Такого рода стремление к жертвенности в ребенке нужно поддерживать. Если же ты видишь в нем какое-то отрицательное сердечное действие, то надо постараться не усиливать его. Необходимо ребенка выслушать, разобраться и не принимать эмоциональных решений, как в наказании, так и в похвале. И ни в коем случае нельзя манипулировать. Современная западная психология построена на манипулировании, то есть все подходы там основаны на инициировании некоторых процессов специальными приемами. Одним словом, учат воздействовать на человека, чтобы он выполнял вашу волю. А в православной семье идет поиск правильного решения через познание воли Божией, даже в маленьких делах. Если в детях уже проявилась любовь и трепет перед Богом, Создателем, при сложности выбора можно спросить: «А как бы Боженька или святые поступили в этой ситуации?». Многие возражают: «Ой, это планка такая высокая, я никогда святым не буду». Иосиф Муньес (мученик-хранитель Иверской мироточивой иконы Божьей Матери в РПЦЗ), когда обращался к молодежи, говорил: «Будьте святыми мужьями и женами, стремитесь к святости». Такой подход должен быть в православной семье и к воспитанию ребенка. Стремление к святости - это не потребность в человеческой оценке. Здесь желание угодить не людям, а Богу.

Часто бывает так. При любом удобном случае ребенка просят: «Ну-ка покажи, как ты на пианино играешь, расскажи стихотворение» В результате, у него развивается тщеславие и возникает внутренний конфликт. Знаю мальчика, который из-за этого стал инвалидом. Он в три года уже сочинял музыку, а к семи годам у него развился невроз на почве родительской гордости. Когда приходили гости, его постоянно вытаскивали к инструменту, чтобы показать, какие он сочиняет этюды. Одаренный ребенок упорно отбивался от демонстраций. В итоге, у него развился сначала нервный тик, а потом устойчивый невроз.

Православие раскрывает восемь страстей, присущих падшей человеческой природе. И практически все свои страсти взрослые транслируют на своих детей. Поэтому хвалить чадо нужно так, чтобы не развивать в нем пороки, а, наоборот, их корректировать. Для этого посмотрите, не страсть ли вами движет - честолюбия, тщеславия - или у вас искреннее желание поддержать свое чадо? Например, страсть сребролюбия. Во многих еврейских семьях была такая традиция. Мамы до трех лет кормили своих чад грудью, а потом говорили: «Вот я тебя кормила, отдала тебе свои силы, здоровье, поэтому ты, когда вырастешь, не забывай маму - в старости потом компенсируешь». И родители всегда в шутках, анекдотах об этом своим детям напоминали, говоря: «Я в тебя вкладываю, ты - моя главная инвестиция. Я не думаю о пенсии, ты моя пенсия. Мой снабженец». У русских такой традиции не было. Никогда мама не заявляла: «Ты моя обеспеченная старость», - напротив: «Ты моя надежда, на продолжение моего дела». Как Богу отдавали все, что могли, так и ребенку, и не было ожиданий компенсации.

Похвала зачастую связана с тщеславием родителей: «А что твой ребенок умеет? Ну-ка покажи, как он пишет, как рисует».

Чтобы в этом убедиться, достаточно на детскую площадку выйти, где мамы зачастую какое-то не нужное соревнование устраивают: один малыш выше, другой ниже и так далее...

На Западе во многих книгах по воспитанию детей родителей учат своего ребенка во всем принимать таким, какой он есть. Там другая установка, другой акцент. Западная психология - это обеспечение максимального удобства, то есть ее основной принцип: комфортность во всем. В их понимании успешность - это достижение наибольшей комфортности, рая на земле. А ребенок - это как бы часть твоей успешности, значит, если хвалят ребенка, то это распространяется и на родителя. Это же моя кровинушка, мой предмет гордости и тщеславия. Когда ребенок подрастает, его постепенно подводят к психологии победителей. У молодой американки трехлетний малыш упал и ударился о бетонный поребрик. Крик, плач, слезы…Она подходит и говорит: «Вставай и не кричи! Если не научишься вставать, все время будешь лежать. Выбирай - быть победителем или жертвой».

Хвала и поддержка - две разные вещи. Здесь нужно обратиться к монастырскому воспитанию. Было время, когда разновозрастные дети жили и обучались в монастыре. Там система уклада и гармонизации была межвозрастной и общинной, к детям относились как к равным. В деревенской семье были также здоровые отношения. У моего деда было десять детей, мой отец был десятым. Специально воспитанием никто не занимался - все дети воспринимались как часть целого, воспитывала среда, семейный уклад. Существовало обеспечение целостности, отношения к тебе как к взрослому, но настолько, насколько ты способен был соответствовать доверию. Если ты что-то искажал, то семейная среда корректировала. Вспомните Некрасова: «Отец, слышишь, рубит, а я отвожу» Вот проявление мужественности и целостности ребенка! Доверие ребенку максимальной ответственности. Доверие и воспитание ответственности - это не похвала, это ввод человека в определенный мир взрослых отношений, способных быть воспринятым ребенком. Что дает любовь как между мужчиной и женщиной, так и любовь родителей к ребенку - видение того идеального образа, которого сам человек ещё не разглядел, и обращение к этому совершенному образу, а не к тому, каков он пока есть на самом деле. В этом и заключается воспитание: видеть в ближнем идеальный образ человека, созданного по образу и подобию Божию, и обращаться к нему. Соответственно, необходимо понимать, насколько сам человек может дотянуться до этой планки. А главное - его поддержать, укрепить в этом стремлении соответствовать образу Божию, а не человеческому образу престижности или успешности. Каким мы хотим вырастить ребенка - соответствующим образу Божию.

Святые отцы учат, что без смирения страсти победить невозможно. В двух словах, если можно, что такое смирение и кротость?

- Давайте разберем, что общее, что частное. Смирение - это состояние, а кротость - это некие действия, поведенческое проявление смирения. Смирение - это состояние преклоненности перед Богом, способность мириться с тем, что Бог дал.

- О смирении можно еще говорить как о спокойствии. Ведь смирение - мир

В смирении корень «мир». Есть понятие мiр с точкой - мир вселенский. А мир духовный - как раз высшее проявление спокойствия... Смирение - это жить с миром, быть в мире. Смирение - духовное состояние, которое проявляется через кроткие действия. То есть смирение - состояние, а кротость - проявление. В тропаре свт. Николаю поется: «Правило веры и образ кротости...». Как сказал патриарх Кирилл: «Для того, чтобы понять, что такое кротость, нужно знать житие святителя Николая... Добродетелью современного человека является сила, а кротость воспринимается как некий синоним слабости. А какая же добродетель в слабости? Жизнь святителя Николая помогает нам понять смысл того, что такое кротость, ведь в своем житии святой не предстает слабым человеком в том вульгарном нехристианском понимании, которое сейчас относят к понятию кротости... Святитель Николай был человеком мужественным, сильным и одновременно мы называем его образом, образцом, кротости... Кроткий человек - это тот, кто способен свою человеческую силу не употреблять во зло. Вот почему даже могучий богатырь может быть кротким человеком. Кроткий осознает свои грехи пред Богом; кроткий? это тот, кто своей силой никогда не кичится перед ближним, кто считает свою силу слабостью пред Богом и кто в Боге только видит свою силу. Такой человек всегда красив и подлинно силен, он всегда является помощником слабому, употребляет свои силы и возможности на благо... Кротость есть внутренняя сила человека, способность разумом, волей контролировать свои чувства и свои поступки, всегда реалистично оценивать свои собственные возможности и со смирением воспринимать себя перед лицом Божиим. Такая кротость есть красота - красота, проявляющаяся в человеческих отношениях».

- А что такое созерцание?

На Востоке учат созерцанию как разным видам медитации, растворению в среде. На Западе - управляемому движению мысли, разным психотехникам, визуализации. В Православии же созерцание заключается в восприятии этого Божественного мира глазами Бога. То есть не через человеческую страстность. Когда мы выходим на улицу, у нас возникают суждения, оценки, мы что-то с чем-то сравниваем, пробуждаются ассоциации. Литераторы чем сильны? Они находят красивые образы для описания своих состояний. То есть разные аналоги того, что происходит. А созерцание православное - восприятие мира таким, каков он есть, без слов. Здесь восприятие сего мира - это слияние с ним в молитве. Человек видит красоту Божию во всём: в солнечном лучике, в капле росы, у него нет ассоциативного ряда, который используют литераторы, чтобы описать это состояние. Да, описание капли росы человеческим литературным языком - красиво, но быть в середине этой капли росы и чувствовать Бога в этой капле - совсем другое состояние. Созерцание учит растворению в красоте Божией: пребывать одновременно внутри и вне Божьего творения, быть с ним в слиянии. Это дает глубинная молитва, которая освобождает от помыслов и разных воздействий. И вот обучение этому и есть умное делание. Старцы говорят о созерцании как о внутренней молитве, постоянном молитвенном состоянии. Когда нет никаких помыслов - это чистота созерцания. Как бывает на озере - зеркальное отражение божественной природы.

- Мыслей нет?

В Евангелии об этом хорошо написано. «Теперь мы видим как бы сквозь тусклое стекло, гадательно, тогда же лицем к лицу...» (1 Кор. 13:12) Это описание безмыслия встречается во многих древних психологических школах... Проецирование своих знаний, образов, ожиданий на окружающий мир - уже проявление искаженной грехом природы человека. Какие мысли - такое и восприятие, отражение действительности. Если на стекле есть капли краски, царапины, то мы видим мир через эти повреждения и проецируем их на то, что за стеклом. Если в нас есть какие-то страсти, соблазны, мы их проецируем на человека, который рядом. Обретение чистоты восприятия, детской непосредственности, открытости - это возвращение к Первообразу. Обучение созерцанию - это и сохранение в себе детскости, и восприятие мира таким, какой он есть.

- А что такое Богомыслие?

По словам людей, которые занимались умным деланием десятки лет, и Господь открыл им глубинный смысл этого слова, Богомыслие - это восприятия мира сего через молитвенное делание, глазами Творца. .

- Как, по вашему мнению, православному человеку можно заниматься аутогенной тренировкой?

Мне казалось сначала, что все можно по-разумному использовать. Настрои, установки кому-то очень помогают. Но с духовной точки зрения, представления, вызывание необходимых ощущений - это опасно. Вспомнив тех, кто решал свои проблемы с помощью аутогенной тренировки «мечтательно-представлятельной», я понял, что это тупиковый путь. Решив видимые задачи, они затем попадали в жизненные ловушки, где нужно было уповать только на Божью милость. В духовной сфере только начни представлять, далеко можно зайти. Напридумываешь и натворишь такого, что самому потом страшно станет. Всем хочется войти в образ Творца, но, как известно, «много званных, да мало избранных». Господь Сам выбирает Своих учеников.

У одного старца спросили: «Когда молишься, и нет перед глазами икон, можно ли самому представлять в мыслях образ Господа нашего, Божью Матерь, Святых, угодивших Богу и просить у них заступничества и помощи?» Старец ответил: «Мысленное создание Образа, общение и «работа» с ним не полезны для души, так как это прямой путь к соблазнам и духовным болезням. Враг человеческий ищет путей прельщения вашей гордыни, одна из ловушек прелести - это «особое», «личное» общение с невидимым миром. Тут до мечтательности и «контактерства» рукой подать». В ряде западных психологических школ, в «псевдопсихологии» упор делается на визуализации, «работе с образами», с мысленными представлениями. В частности, в дианетике учат лечить себя, представляя болезненные клетки и изменяя их. Колдуны, шаманы (один Кастанеда чего стоит) и прочие «духами - бесами» водимые «художники-целители» часто работают как оборотни, сами перевоплощаясь и «преображая» других по приговору, ворожа с фотографиями, рентгеновскими снимками и картинками. Нужно отметить, что именно «духи злобы поднебесной» многим помогают, взамен их отпадения от единственного Целителя и Спасителя - Христа. Вхождение в «образ» - это опасная ловушка для прельщения. Мне пришлось видеть людей, тяжело заболевших серьезными психическими расстройствами, которые мыслями-образами исцеляли себя, других, планеты… и т.д.

Здесь нельзя путать с «виденьем» - мысленным представлением результатов деятельности.

Человека как Божье творенье можно сохранить и развить, лишь исполняя десять Божественных заповедей. Нарушаем ли мы одну из заповедей, когда пытаемся мысленно строить тело или его корректировать? Или когда говорим телу, чтобы оно было здоровым или красивым? Нарушаем ли мы этим заповедь «Не сотвори себе кумира»? Люди, которые чрезмерно занимаются физическими упражнениями, нарушают ли эту заповедь? Для чего ты хочешь проводить аутотренинг, для решения психологических проблем? Хочешь исцелиться, избавиться от заикания, трусости, хочешь стать сильным. Но здесь существует опасность своеволия и идолопоклонства: ты как бы поклоняешься своему телу и просишь у него помощи. К тому же есть силы, готовые в этом помочь, и совсем не божественные. Православный спортсмен, когда его учат аутогенной релаксации, говорит: «Мне достаточно молитвы, обращения к Господу. Я прошу, чтобы Господь сделал, как Он считает нужным для Него». Когда человек находится на молитве, Господь расслабляет и корректирует те органы, которые нужно расслабить и скорректировать. Грань, когда ты вмешиваешься в Богостроительство, очень зыбкая. Много было дискуссий о применении гипноза при лечении отдельных заболеваний. Аутогенная тренировка - это самогипноз. Для вечной души никакой самогипноз, я считаю, не нужен, нужна крепкая вера и молитва. Нужно больше обращаться к святым Таинствам Церкви и верить в их спасительную силу. Тогда «по вере вашей да будет вам».

Однажды некий монах пожаловался старцу Силуану Афонскому, что игумен монастыря не любит его. «А ты люби игумена, - ответил ему отец Силуан, - молись усердно за своего игумена каждый день и повторяй: «Я люблю моего игумена, я люблю моего игумена…»; и когда в тебе разгорится любовь к игумену, он начнет тебя любить» Светский психолог повторяющуюся фразу: «Я люблю моего игумена» - мог бы назвать самовнушением.

Разумеется, православным практиковать гипноз нельзя, а можно ли параллельно с молитвой заниматься психологическим настроем или внушением?

Я не встречал универсальной формы молитвы за нелюбящих нас людей. По заповеди Спасителя мы молитвенно просим Господа о даровании любви к ближним, а также врагам. А виды молитв могут быть разные. Лично я понял, что в ответе старца Силуана речь идет о молитве-настрое: «Я люблю моего игумена!», то есть: «Дай Господи ему здравие, спасение и во всех делах благое поспешение».

В жизни встречается много спекуляций на трактовке старческих наставлений. Нельзя выдергивать слова из контекста. «Слово из песни не выкинешь». Если человек, прочитав письма старца к его духовному чаду, потом доводит адресные советы батюшки до универсализма - это ошибка. Такие наставления - сугубо индивидуальное духовное лекарство, которое, как в аптеке, - «Отпускается по рецепту врача!» Все высказывания старцев, а также их душепопечение имеют конкретную адресную направленность... В основе дарования любви лежит собственная усердная молитва. Для обратившегося монаха, по разумению старца Силуана, эта молитва-настрой - полезна. Много любви в сердце не бывает, поэтому мирянину можно попробовать преумножать свою любовь к жене, к детям такими молитвами. И если не возникнет душевного сопротивления, то (с благословения духовника) практикуйте такой настрой. Мне лично ближе мелодическая напевная молитва.

Думаю, все в той или иной степени занимаются настроем или внушением, здесь должно быть четкое понимание: что и для чего вы делаете, и достойное духовное руководство. Каждому по виду его душевного и духовного устроения и совершенства будут полезны свои «лекарства» и формы внутренней работы.

Православные педагоги, психологи помогают правильно, по-православному, относиться к душевным вопросам и предлагают психологические формы работы: тестируют, анализируют, проигрывают ситуации, настраивают, убеждают, дают рекомендации. Но здесь от педагога и психолога не надо ожидать духовного руководства, духовных советов: с этим следует обращаться к подвизающимся духовно опытным священникам. У них свои непостижимые пути и методы вразумления.

Например, у моего духовного отца Бориса (Храмцова) была конкретная ситуация. К нему стояла большая очередь нуждающихся в его помощи. Приехали две монахини и просятся без очереди, у них скоро поезд отправляется. Он им говорит: «Вон там мостик, видите, туда идите и молитесь: «Богородице Дево радуйся...», а когда вернетесь, вас без очереди пропущу... И вот они пошли до этого мостика, а обратно возвращаются радостные, с песнями: все решилось, все ответы получили, говорят: «Спасибо, батюшка». Но этот же совет священника не для всех подойдет...

Святитель Феофан Затворник учил о том, что свою душу надо уговаривать. Я имею в виду настрой в смысле уговаривания своей души, которое ведь, помимо молитвы, все равно же происходит.

- «Уговаривание», «настрой», «молитва» - все можно и нужно использовать, а вот что именно просить для души и полезно ли вам просимое - это вопросы к духовнику.

Был такой случай. Приезжает одна женщина в Горицкий монастырь и рассказывает старице про своего начальника, который ее обижает, а старица - в слезы, плачет. Женщина начинает ее успокаивать: «Не плачьте обо мне…» - «Я не о тебе плачу, а о твоем начальнике - что с его душой будет через какое-то время...»

Православный психолог предложил бы ей разобраться в себе на основе научных знаний по конфликтологии, обратив ее внимание на особенности межличностных отношений. А если б увидел, что основные проблемы - в духовной сфере, то порекомендовал бы обратиться к опытному священнику.

Задача же православного психолога - это приготовление мечущейся души к прикосновению Целителя и Спасителя душ наших, через воцерковление и церковные таинства.

Знаю одну православную поэтессу. Как-то раз она услышала от светского поэта неприличную стихотворную фразу, которая прямо-таки засела у неё в голове. Три дня не могла женщина освободиться от навязчивых мыслей. Помогла только исповедь...

Навязчивые состояния, «застревания» очень распространены в наше техногенное время. Здесь церковное таинство исповеди - очень действенный вид оздоровления. А психологическая помощь - анализ закономерностей таких воздействий и среды, в которой это происходит, подбор личностных психологических ресурсов. Если человек недостаточно воцерковлен, психолог предлагает доступные способы психологической защиты и психологической помощи. Обучение приобретению собственного положительного опыта - просто необходимо. В медицинском же учреждении пострадавшей предложили бы обрнекатиться или к психотерапевту, или к психиатру. То есть у каждого специалиста - свой подход.

- А «лавры в кредит», о которых мы уже говорили, - это тоже настрой?

Если такой вид позитивного настроя ребенку или взрослому человеку помогает, не причиняя вред душе, то его можно использовать. Некоторым людям скажешь фразу, и она для них становится неким стержнем, за который можно держаться. Есть вещи, организующие сознание. Искусство помощи духовника, врача, психолога заключается в том, чтобы точнее, объективнее определить причину душевного разлада, нестроения и подобрать вид оздоровительного действия - «лекарства», исходя из сущностной характеристики личности. Но самое сложное - это определение меры. «Кашу» в этом деле маслом можно испортить.

- От чего по Вашему мнению чаще всего возникают болезни у людей? Каковы основные причины болезней?

Человек имеет три состава: дух, душа и тело. Болезни имеют такие же три основы. Нужно сразу определиться насчет того, что касается болезни. Я не врач, не психиатр, не невролог и не психотерапевт, а всего лишь человек, имеющий определенный опыт педагогической и психологической деятельности. У каждого специалиста свой метод познания, подход, инструментарий работы и своя зона ответственности. И поэтому, если рассматривать причины болезни с точки зрения религиозных философов, то будет один ответ, если психологов - другой, богословов - третий. С позиций педагогической психологии, психические, нервные и другие болезни возникают, помимо духовных, наследственных, органических и социальных причин, из-за неумения и нежелания личности разумно поддерживать свою душу и тело.

Когда я работал короткое время в Вологде в Воскресной школе по развитию творческих способностей девочек 4-5 лет (три группы по 10 человек), то как-то раз их необычно протестировал. Я сказал им: «Вот сегодня морозное воскресное утро, вам нужно было рано вставать, вас будили бабушки, мамы, какие у вас мысли были? Давайте проиграем. Вот две перчаточки - беленькая и черненькая. Возможно, черненькая перчаточка вам говорила: «Полежи, глазки не открывай, скажи маме, что очень спать хочется ». А белая говорит маминым голосом: «Дашенька, пошли, поиграем и позанимаемся в Центре...». Кому черная перчаточка сегодня нашептывала, поднимите руки?» И все с разной активностью поднимают руки. Я как педагогический психолог говорил отдельным опекунам: у ваших чад перед нежелательным действием могут быть психосоматические проявления болезней - может температура подняться, голова болеть и т.п. Разбирайтесь в причинах, изучайте своих детей, не пичкайте их лекарствами. Когда в семейной среде есть единодушие у мамы, папы, дедушки, у бабушки и у детей, то получается, что все работают на результат. Как педагогу-психологу мне было необходимо со всеми возрастными категориями в семье поработать, выяснить, что мешает развитию, совершенствованию ребенка, в целом - миру в семье, чтобы иметь возможность давать конкретные рецепты и предложения. Почему болеют дети? Потому что они защищаются от этого мира, неспособные что-то решить. У них еще не хватает волевых усилий, знаний и сил, поэтому болезнь - способ защиты. К тому же, наследственность, питание, организация жизни, конфликты между родителями - все это также влияет на детей и отягощает любую болезнь. Есть люди, которые соблазняются и пытаются связать болезнь с какими то сомнительными факторами: ноги заболели - не туда иду, или: руки устают - не то несешь, а может, жадничаешь, слишком много взял.

- Ну, это уже мнительность какая-то...

В чем и заключается коррекция - найти реальные причины душевного разлада и помочь выработке правильного отношения к ним, а если понадобится, то помочь их преображению в позитивное действие. Многие православные люди, прибегая к церковным Таинствам, приобретают трезвое отношение к своим болячкам. Порою человек может просто устать, переутомиться. Тогда нужно восстановить физические силы: отоспаться, переключиться на другую деятельность. А чтобы избавиться от мнительности, надо изучать себя, отслеживать свои помыслы, укреплять свою веру. И тогда: «на аспида и василиска наступишь; попирать будешь льва и дракона...» (Пс.90)

- Как влияют наши мысли и слова на наше здоровье?

Все современные психотерапевтические методики основаны на позитивном мышлении. Есть даже целый трактат, под названием «О позитивном мышлении». Я тоже замечал, что одно и то же явление люди, исходя из своего душевного и духовного состояния, воспринимают по-разному. Один человек, постоянно пребывающий в подавленном состоянии, живет в страсти уныния. Он выходит на улицу и слышит только плохие слова и выражения, видит грязь и всё негативное. Другой, выйдя из дома, замечает улыбающиеся лица и слышит жизнеутверждающие слова, то есть он настроен на позитив. Так вот, как влияют мысли и слова на наше здоровье? Здесь существует прямая зависимость. Позитивные, созидательные мысли, в которых есть любовь, привносят в нашу жизнь радость, спокойствие и гармонию. А деструктивные мысли отягощают нашу психику и приводят к страстям. Что такое язвительное слово? Это может быть слово человека с язвой желудка. Или, если он так будет общаться все время, человека с будущей язвой. Поэтому нужно постоянно учиться правильно мыслить и говорить: на примерах из хорошей литературы, иногда у тех, кто нас окружает, но больше всего - у настоящих сердцеведов - старцев, из святоотеческой литературы.

Повторюсь, позитивные мысли - те, которые несут любовь и созидание. Как известно, без любви любое положительное личностное качество человека превращается в отрицательное.Есть такие серьезные наблюдения-размышления, подтверждающие, что «без любви все ничто».

«Обязанность без любви делает человека раздражительным.

Ответственность без любви делает человека бесцеремонным.

Справедливость без любви делает человека жестоким.

Правда без любви делает человека критиканом.

Воспитание без любви делает человека двуликим.

Ум без любви делает человека хитрым.

Приветливость без любви делает человека лицемерным.

Компетентность без любви делает человека неуступчивым.

Власть без любви делает человека насильником.

Честь без любви делает человека высокомерным.

Богатство без любви делает человека жадным.

Вера без любви делает человека фанатиком»

Всем нам необходимо учиться разумной достаточности, духовной трезвости. Учиться у людей особенно благодатных, которые своей праведной жизнью стяжают дух мирный. Духовную трезвость дает и глубина самопознания, а приобретается это качество через личный опыт духовной жизни.

Кстати, как, вы считаете, себя нужно познавать? А то некоторые православные заявляют, что им себя с психологической стороны познавать не надо. Так как они познают свой дух, то для этого достаточно лишь исповеди.

Господь никогда не говорил, что не нужно познавать сотворенный Им мир, а человек - часть этого мира. Все дело в целях самопознания: для самореализации или исполнения Божественного призвания, или познания премудрости Божьей. Ведь познание себя - один из способов Богопознания, ибо мы созданы по образу и подобию Божию. Помогать другим - хорошая цель, но для этого нужно сначала разобраться, кто ты, познавать себя. В нашей средней школе учат всему, кроме самого главного: познать Бога и разобраться в себе. В этом плане весьма выигрывает тот, кто прибегал к церковным таинствам, учился в духовных школах, почувствовал на себе огромную спасительную и познавательную пользу исповеди. Таинство исповеди многим помогало в воспитании «умного сердца». Это очистка души от грязи и школа самопознания. Но вместе с тем, нельзя категорически отрицать приобретенные человечеством познания, понимая, что это часть Богооткровения. Психологические знания как часть общих знаний о человеке, об общественных отношениях будут полезны крепко стоящему в вере христианину для того, чтобы жить, трудиться и исполнять волю Божью, живя в миру. Поэтому познавать себя нужно в духовной, душевной и телесной сферах, исходя из того, что мы созданы по образу и подобию Божию. Познавать не как человека, хозяина природы, властителя дум, «Творца», а как творение. Здесь две установки. Если ты осознаешь себя господствующим над другими, то здесь уже Бога нет. Дьявольские искушения постигают человека, рвущегося к власти, если он познает мир и людей, чтобы возвыситься над ними. А если ты познаешь себя для того, чтобы вписаться в Божественную гармонию, максимально послужить Богу и познать Бога по устройству Его творений, то это совсем другое. Соответственно и способы познания используются различные. То есть средства и цели здесь гармонируют. Исповедь, молитва, поиск воли Божией - также являются познанием себя. И прозрение, и преображение души - плод усилий человека разумного. Это то, чему учит православная культура. Западная прагматическая культура учит соответствовать ценностям мира сего, с его стандартами, клише, понятием человека - хозяина природы. Успех православного человека, его величайшее достижение - это спасение. А высшее достижение мирского человека - всеобщее признание миром сим. Это очень принципиально. Цели и средства их достижения - разные у верующего человека и материалиста-дарвиниста.

- А какова роль слова в процессе воспитания?

Здесь надо осознавать и верить в созидательную силу слова. «В начале было Слово» - Вселенная и все в мире было наполнено новым звучанием. Словом можно поднять лежачего больного и словом можно убить. В актерских школах учат со ста оттенками произносить одно и тоже слово, учат сказать «ненавижу» как люблю, с разной передачей внутреннего состояния. Воздействие словом - это великое искусство воспитания. Есть даже целое направление - суггестивная педагогика. Впрочем, все педагоги (как и писатели, поэты, актеры) в той или иной степени - гипнологи, осознанно или неосознанно воздействующие словом на воспитанников или слушателей.

Слово в семейных, личностных взаимоотношениях, имеет особое значение. Говорят, самый близкий человек при конфликте работает на поражение. Многие слова, которые ты можешь сказать чужому человеку, не будут нести той эмоциональной нагрузки, как адресованные, допустим, жене. Доверившегося тебе человека можно сразу вывести из себя, так как ты уже знаешь все его уязвимые стороны. Особенно восприимчивы к слову дети: ребенка словом можно сделать инвалидом, развить фобию в определенном состоянии. Полусознательное состояние, в котором корректируют современные психиатры, - это ограничение свободы воли пациента. Поэтому православные врачи его не применяют. Гипноз - это внушение, воздействие на человека, находящегося в состоянии расслабленности определенных нервных центров. В таком полудремотном состоянии пациент открывается и становится особо внушаемым, то есть происходит грубое вмешательство в душу человека. Люди все склонны к внушению. Но дети особо внушаемы. Слово - это сильное оружие. Надо знать, что у человека верующего энергетическая наполненность слова очень большая. Заметим разницу воздействия на вас одних и тех же слов, когда их произнесет священник или просто знакомый мирянин, человек слабый или человек с сильной волей.

В медицине известно: даже неосторожное слово, брошенное врачом вскользь, может спровоцировать у пациента болезнь - эффект так называемой ятрогении.

Конечно. Есть несколько способов введения в гипнотическое состояние, но многие их спонтанно используют в повседневной жизни, часто даже не подозревая об этом. Так люди, не зная силу слова, силу образов, порой разрушают ближних. От словарного запаса тоже очень многое зависит. Когда я служил в армии, то солдатам говорил: словарь Ожегова - 63 тысячи слов, у Пушкина в словаре - 29 тысяч слов словарный запас, средний человек обладает словарным запасом от 3 до 5 тысяч слов. В армии - 20 слов и половина из них матерные... В то же время надо знать и о созидательной силе слова. В Америке ключевое слово - глагол, то есть действие. Наш язык - Богосозерцательный, язык описания состояний. Много неповторимых существительных и прилагательных. Когда во время переговоров я общался с одним человеком, он сказал мне: «Ты говоришь все время прилагательными, давай говорить существительными». Красота языка заключается в том, что можно описывать состояния, говорить очень красивые слова, которые гармонизируют. Но воспитание словом может иметь как позитивный эффект, так и деструктивный. Однажды, когда я работал в экспертной группе по оценке феноменальных способностей людей, пришел один человек и говорит: «Я даю выучить и запомнить моим обучаемым за неделю 500 слов любого языка». Спрашиваю: «В чем феномен вашей методики?» Он говорит: «Феномен заключается в следующем. Человек плохие слова запоминает гораздо быстрее, чем хорошие. Я даю иностранному слову русские аналоги ругательных слов, оскорблений, и обучаемый запоминает их очень быстро, по разработанной мной системе». После подобных методик человек может стать просто сатанистом. Тут сам дьявол помогает обучению и вовлекает в свои сети. Если в определенных культурах говорят: человек - то, что он ест, то можно добавить: человек - то, что и как он говорит. Мы мыслим словами-образами. В зависимости от того, какой образ мы влагаем в слово, идет восприятие мира нашими слушателями. В результате, происходит или развитие, или деградация человека.

Если готовить православного учителя русского языка, то он может гораздо больше сделать для воцерковления детей, чем даже священник. Сейчас многие люди чают восстановления монархии. Для возрождения церковного и иерархического сознания народа просто необходимо преподавание церковно-славянского языка. Это способ пробуждения нашей традиционной мировоззренческой и нравственной культуры. Если церковно-славянский язык будут преподавать серьезные, грамотные учителя, то произойдет духовное обогащение народа, которое даст и большой экономический эффект. А также это - способ борьбы с коррупцией. Изучение произведений русских классиков, возрождение красоты русского языка может спасти Россию от духовной, социальной и экономической деградации. Поэтому русский язык - это великое оружие созидания и укрепление державы Российской. Обогащение людей знанием языка, понимание слова как оружия созидания - это не только духовное обогащение, но и материальное укрепление страны.

Отец Иоанн Кронштадтский о силе слова писал: «веруй: что ты сказал на молитве, о чем попросил, то и будет.. Ты просишь здоровья себе или кому-либо, - слово «здоровье» имей за само дело: веруй, что ты его уже имеешь, ты имеешь верный залог в получении предмета твоих прошений в самих словах, коими означается этот предмет, по милости и всемогуществу Бога, ибо само слово, название, во мгновение у Господа может быть делом, - и получишь непременно просимое за свою непоколебимую веру. То беда, что мы маловерны и отделяем слова от дела, как тело от души, как форму от содержания, как тень от тела, бываем и на молитве, как в жизни, «душевные, не имеющие духа» (Иуд.1:19), оттого-то и бесплодны наши молитвы». Как вы думаете, почему многие миряне зачастую безответственно относятся к своим сказанным словам?

От непонимания вышесказанного. От отсутствия навыков обязательности. От привычки к словесной неряшливости.

Слово - озвучивание помысла, помысел порождает сознание, чистота сознания - проявление нашей культуры. Словесная неряшливость, небрежность возникает, прежде всего, из-за отсутствия целостности. Поверхностное, небрежное отношение к слову зависит и от отношения к слову, к литературе в семье. Но самое главное - слово и дело. Человек - совокупность поступков. В ходе жизни приобретаются или навыки нравственного поведения, или возникает привычка врать.

Мы все родом из детства, где закладываются основы ответственности за слова, а, будучи родителями, мы заново проходим испытание собственным словом.

Отсутствие любви, искренности, взаимопонимания между родителями приводят к двойственности сознания детей. Отец - основной воспитатель ответственности, хозяин дома и хозяин слова. Искренности и сердечности учит мама. Если мы хотим, чтобы наши дети бережно относились к словам, нам самим нужно постоянно учиться культуре общения, служить примером искренности и обязательности. Семейная атмосфера взаимоуважения, любви, правдивости - лучший способ обучения совестливости, из которой вырастает ответственность. Но нужно учить и культуре произношения, использования слов, - все это проявления нашей внутренней культуры.

Некоторые протестанты берут стихи из Писания, касающиеся здоровья и богатства, и начинают их исповедовать устами, то есть с верой многократно повторять вслух. Может ли такая практика превратиться в магию?

Слова Писания никогда в магию не превратятся. Помните эпизод из Евангелия, когда апостолы говорили Спасителю что люди пытаются Твоим именем исцелять... «При сем Иоанн сказал: Учитель! мы видели человека, который именем Твоим изгоняет бесов, а не ходит за нами; и запретили ему, потому что не ходит за нами. Иисус сказал: не запрещайте ему, ибо никто, сотворивший чудо именем Моим, не может вскоре злословить Меня. Ибо кто не против вас, тот за вас» (Мк. 9:38-40).

Божественными словами никто никогда не сможет навредить другим. А вот случаев психических расстройств у таких горе-заклинателей много.

Как говорится, с дуру молиться - лоб разобьешь. Должно быть разумное трезвение во всем, мера во всем. Также нельзя относиться и к молитве как заклинанию.

Не укладывается в голове высказывание святителя Феофана Затворника: «Слово «не могу» - не христианское». Все могу в укрепляющем меня Иисусе Христе».

Как жить так, чтобы действительно получалось, что в Боге я всё могу?

Здесь все решает личное отношение к Богу. Суворов задавал солдатам вопрос: «Сколько - до Луны?», - солдаты отвечали: «Два суворовских перехода». Великий полководец учил солдат, что нельзя говорить: «Не могу». То есть, нет ничего невозможного для верующего человека, так как для Бога ничего невозможного нет. В Его власти в одну секунду миллиарды вселенных создать и столько же разрушить. И мы также можем себя погубить каким-то действием, упасть и духовно погибнуть в одну секунду или же стать святыми. Спастись или погибнуть. Куда ты стремишься, там и определенные силы тебе помогают. У Нахимова было такое правило - если пьяный моряк лежал лицом к кораблю, то его тащили на корабль, если лицом от корабля - на гауптвахту. Куда мы устремлены? Господь судит намерения. Если Богу угодно, я сделаю то, что замыслил, ничего нет невозможного. Мы как-то с одним священником летали без копейки денег над Россией и над Америкой. Это, может быть, единственный случай в мире, когда два взрослых человека с иконой, без билетов на пассажирском самолете летали с Камчатки в Америку и обратно. И все это происходило на вере, чисто на вере. Получили благословение и полетели...

Как жить так, чтобы действительно все получалось, что в Боге я все могу? По вере вашей да будет вам. Искусство православного педагога - преумножение веры у человека, «обучение» милости и действенной любви, максимальное удаление всего того, что мешает Богу войти в сердце. А препятствует как раз заумный психологизм и человеческие прагматические наслоения, которые мир сей привносит, разрушая детскость в человеке (вопреки завету Спасителя: «Будьте как дети»). И вот мы своей «взрослостью» мешаем сами себе в Бога богатеть - то есть сделать все, что Бог задумал сотворить через нас, нашими руками.

Марина Легостаева

Многими реальными примерами из жизни людей, живших в разные времена, подтверждается евангельская фраза: «Не хлебом единым…»

Первый раз мы встречаем ее в Ветхом завете (Ветхий Завет, Второзаконие, 8:3). Моисей, успокаивая свой народ, утомленный сорокалетним исходом из египетского плена, говорил, что Бог не зря подвергал народ израильский таким испытаниям: «Он смирял тебя, томил тебя голодом и питал тебя манною, которой не знал ты и не знали отцы твои, дабы показать тебе, что не одним хлебом живет человек, но всяким словом, исходящим из уст Господа, живет человек».

В Новом Завете также встречается это выражение. Когда Христос был в пустыне и держал сорокадневный пост, «приступил к Нему искуситель и сказал: если Ты Сын Божий, скажи, чтобы камни сии сделались хлебами. Он же сказал ему в ответ: написано: «не хлебом одним будет жить человек, но всяким словом, исходящим из уст Божиих» (Мтф. 4:3,4).

Человек создан Творцом существом духовным. А это значит, что если он забывает или не обращает внимание на эту отличительную свою особенность, то неизменно попадает в ситуацию конфликта (внутреннего, межличностного, социального…).

Светская (секулярная) практическая консультативная психология и психотерапия это знание о человеке как духовном существе не признают и не учитывают. Следовательно, попытки решать все проблемы человека осуществляются только на психологической (душевной) плоскости без учета духовной вертикали бытия. Таким образом, все еще продолжается мучительное блуждание психотерапии и психологии вдали от Истины, от «Земли Обетованной».

В психологии нет единого взгляда на природу человека. Это напоминает известную притчу о слепых и слоне. Попытка слепых, у которых была возможность дотронуться до слона и дать его описание, оказалась крайне неудачной. Понятно, что каждый из слепых описал ту часть этого животного, которая попала в его ограниченное поле восприятия. Эта притча очень хорошо иллюстрирует множество разнообразных теорий в современной психологии. Очевидно, что ей недостает целостности , достигаемой в результате познания как откровения , а не просто интеллектуального аналитического поиска, исследования и решения частных задач.

Несмотря на такое разнообразие теоретических представлений о психических качествах человека, психология накопила и множество эмпирических фактов. Она может многое рассказать о человеке того, что важно, полезно и применимо на практике.

Психотерапия за время своего развития по различным направлениям (а их боле 200) наработала большой и разнообразный опыт практической помощи людям с психологическими проблемами. Его нельзя не учитывать. Но не все из этого опыта применимо в православной психотерапии и консультировании.

Дать целостное «описание слону» можно в том случае, если у нас есть возможность взглянуть на него в целом . Вот этот целостный подход к человеку и предлагают применять православные психологи и психотерапевты. Работая с человеком на плоскости души (психики), нельзя не учитывать ее связь с телом и духом, а также взаимное влияние всех этих трех составляющих человеческой личности.

Представления о человеке и о методах психотерапии в разное время определялись разными подходами.

Возникновение и развитие психотерапии совсем не случайно совпало с постепенным оскудеванием веры, утверждением и развитием материализма в западном христианском обществе.

Бог умер (нем. Gott ist tot ) - это известное высказывание Ницше появилось в его книге «Весёлая наука» (1882г.):

«Величайшее из новых событий - что «Бог умер» и что вера в христианского Бога стала чем-то не заслуживающим доверия - начинает уже бросать на Европу свои первые тени».

Развитие психотерапии волнообразно происходило в рамках этого утверждения. Одна волна направлений сменялась другой волной. На смену поведенческой психотерапии пришел психоанализ, затем гуманистическая, экзистенциальная психотерапия….

Во время Второй Мировой Войны Виктор Франкл, австрийский психотерапевт, основатель экзистенциального направления психотерапии, ставшего основой Третьей Венской школы психотерапии, находился в застенках Освенцима. Он явился очевидцем того, что люди, имеющие смысл своего существования , не теряли внутреннюю силу (силу духа) и выживали. В статье «Основные понятия логотерапии» он пишет: «Наше поколение реалистично, потому что нам довелось узнать человека, каков он есть. В конце концов, человек изобрел газовые камеры; но человек был и тем, кто не теряя достоинства, шел в эти камеры с Иисусовой молитвой или «Shema Gisrael» на устах».

Из трагической для России истории ХХ-го столетия нам известно много примеров, когда именно сила духа помогала выдерживать невыносимые испытания. Она же давала человеку силы достойно совершить свой уход из жизни в мир иной.

Таким образом, Виктор Франкл в психотерапию ввел понятие Сверх-смысла или «нуса»-духа, описал нусо-динамику как поиски смысла жизни.

Наряду с Марселем (1889-1973), французским философом, основоположником т.н. католического экзистенциализма, и Хайдеггером, (1889-1976), немецким философом-экзистенциалистом, Франкла можно назвать философом (психологом) порога , т.е. мыслителем, который выходит за рамки атеизма, но не доходит до теологии, не принимая ее догматов .

В наше время в психотерапии идет «четвертая волна» – духовно-ориентированная психотерапия . Ее развитие осуществляется на базе различных религиозно-философский учений о человеке. Для западных психологов, незнакомых с православием и святоотеческим учением о человеке, это происходит чаще всего на стыке восточной философии и практики. Как таковые западные формы христианства оказались здесь бессильными.

В нашей стране интенсивно развивается психология, ориентированная на Восточное христианство – православная психология. Она опирается на достижения психологии, христианской философии и богословия, а также набогатейшее наследие святоотеческого аскетического опыта и православной антропологии. .

Не случайно именно в наше, полное искушений, время возрос интерес к православной психологии. И формируется она как междисциплинарная наука. В ее развитии принимают участие ученые психологи, философы, культурологи, психологи-практики, и, конечно, богословы и священники….

Методология православной психологии требует выработки общего языка понятий. В процессе ее формирования необходимо определить общую цель, сформулировать задачи и четко обозначить вопросы, которые требуют насущного ответа. Все разногласия и трудности в принципе преодолимы, поскольку специалисты, занимающиеся этими вопросами, стоят на позиции христианского мировоззрения и принадлежат к Православной Церкви. Объединение в лоне Церкви является залогом того, что этот процесс завершится, преодолев все трудности и искушения.

Такова одна из задач образованного в Санкт-Петербурге Общества Православных психологов им. . Члены общества активно занимается как теоретическими разработками, так и практическим консультированием, психотерапией, проведением обучающих семинаров и т.д.

Основополагающие принципы православной психологии и психотерапии,
отличающие ее от других направлений.

Практикующие в различных направлениях психотерапевты избегают эклектического смешения. Это вполне правомерно. Действительно, как архитектурная эклектика говорит о дурном вкусе, так и деятельность психотерапевта, работающего в смешанных стилях, вызывает по меньшей мере недоумение у профессионалов. Но совсем другое дело, если мы рассматриваем православного психолога. Опираясь на вертикальную ось христианского мировоззрения, психолог, стоящий на позиции православия, имеет возможность использовать методики и техники, преломляя их через это свое мировоззрение. Он имеет возможность увидеть суть проблемы иначе. И, соответственно, предложить для нее другое решение.

В этой точке пересечения плоскости нашего временного и исторического бытия и духовной вертикали совершается исцеление человеческой личности. Линейная протяженность земного бытия сужается до той точки, где исходя из единственно подлинного смысла нашего земного существования, происходит и переоценка ценностей, и находятся верные решения для конкретной жизненной ситуации. Именно в этой точке возможно обрести целостность мысли, чувства, слова, поступка. В этой точке Истины возможно обрести истинную свободу духа…

Православная психология берет за основу православное мировоззрение и исходит из позиции христианской антропологии о понимании человека как Образа и Подобия Божия, как единства тела, души и духа. Таким образом, глубинный смысл человеческой жизни заключается в одухотворении и богоуподоблении, что осуществляется в результате развития добродетелей и преодоления страстей. Он (смысл) изначально нам уже задан Творцом. Все остальные ситуативные смыслы имеют значение, если только они подчиняются или хотя бы не идут в разрез с этим СМЫСЛОМ.

Православная психология основывается на представлении о смерти как переходе души в иное состояние.

Личный духовный опыт, полученный во время земной жизни, получает свое дальнейшее развитие и определяет загробную участь человека.

Православная психология существенно отличается от своих светских аналогов тем, что признает наличие мира ангелов и мира падших духов, а так же воздействия, оказываемые этими мирами на человеческую душу.

Для православного психолога очевидно, что глубинное разрешение внутреннего конфликта происходит на невидимом фронте брани духовной. И поле битвы – это душа человека.

Святые отцы много пишут о влиянии демонических помыслов, образов на человека. Это воздействие может определять формирование различных психологических и соматических заболеваний, а также патологических зависимостей.

Таким образом, фундаментом православной консультативной психологии и психотерапии по сравнению с секулярными методами являются христианское мировоззрение и аскетика. Соответственно вводятся основополагающие принципы:

Христоцентричность – определяет отношение к Богу. Это главный основополагающий, смыслообразующий и целеобразущий принцип, призывающий все соотносить с Господом Иисусом Христом, как он засвидетельствовал о Себе: «Я есмь путь и истина и жизнь» ()

Экклезиоцентричность – определяет отношение к Церкви. Только в Богочеловеческом теле Церкви может происходить единение человека со Христом: «Как ветвь не может приносить плода сама собою, если не будет на лозе, так и вы, если не будете во Мне» (). Истинное исцеление возможно только в лоне Церкви. Оно осуществляется Духом Святым совместно с осознанным устремлением человека в направлении освобождения от страстей.
Антропоцентричность – определяет отношение к человеку. В свете Христовом за грехами и слабостью человека виден образ Божий. Необходимая человеку помощь оказывается в
духовно-нравственном взаимном единстве психотерапевта и пациента; в устремленности направления к Богу и Церкви. Достижение единодушия и единомыслия возможно при содействии Божественной благодати и при условии воцерковления их обоих.

Требования к специалисту. Чем отличается православный психолог и психотерапевт от своих секулярных коллег.

Соответственно существуют требования и к личности психотерапевта. Это личностно-нравственный аскетизм, определяющий отношение психотерапевта к себе и своей профессиональной деятельности. Постижение аскетического опыта психотерапевтом возможно только через личное воцерковление.

У современного невоцерковленного человека в сознании нарушена иерархия ценностей. Нет представления о связи духа, души и тела. Свои телесные заболевания он никак не связывает с нарушениями в душевной жизни. Мысли и чувства им не осознаются в должной степени, не говоря уже о духовной сфере. Чтобы произошло выстраивание этих взаимосвязей, православный психолог, работая на «плоскости психики», держит ориентацию на «духовную вертикаль».

Понятно, что такой образ православного психолога, это некоторый идеал. Хорошо осознавая свои слабости и немощи, свою личную греховность, мы, однако же, уповаем на то, что невозможное человеку, возможно Богу. И это дает нам силы трудиться на этом поприще.

Задачи православной психологии и психотерапии.

Исходя из принципов, на которые опирается православная психология и психотерапия, можно сформулировать общую и частную задачи православной психотерапии.

Общая задача – оказание человеку помощи в преодолении его нарушенной целостности в связи с падшей природой; подведение к осознаванию страстных механизмов, приведших к болезни или возникновению проблемы. Следовательно, помочь ему исцелиться, прийти к внутренней свободе и радости, осуществить себя в полную меру. Это работа, которая обязательно затрагивает уровень смыслов и ценностей. Очень много тут зависит от того, насколько глубока личная вера самого терапевта. Осуществление этого процесса происходит в лоне Церкви.

Частная задача – это оказание человеку помощи в решении его конкретных жизненных ситуаций или разрешении внутриличностного конфликта. Здесь используются и допускаются психотерапевтические методы и техники. Соответственно, чем большим «арсеналом» техник и приемов владеет психотерапевт, тем лучше. Работа на «плоскости» конкретных психологических проблем на фоне общей болезни человечества в результате грехопадения , позволяет православному психотерапевту выйти за пределы «симптоматического лечения» и решать более важную задачу оказания помощи в преодолении духовного поражения. Важно при этом помнить о «вертикали духовности». Часто оказывается, что корень проблемы лежит именно в духовной сфере . На практике мы в этом убеждаемся постоянно.

Перечень проблем, по которым проводится консультирование .

• проблемы межличностных отношений (это отношения в семье между супругами, а также отношения родителей и детей; сюда же можно отнести отношения в коллективе);
• внутриличностные конфликты, в том числе имеющие невротическую симптоматику (фобии, депрессии, панические атаки и т.д.);
• ценностные и смысловые конфликты; они тоже могут сопровождаться невротическими расстройствами (тревога, депрессия, навязчивые состояния, различные формы зависимостей)
• последствия психологических травм, посттравматическое стрессовое расстройство;
• помощь в воцерковлении, в подготовке к исповеди, сопровождение в храм, встрече со священником.

Методы и подходы, которые использует православный психолог .

Методы, используемые православным психологом, довольно широко используются и в других психотерапевтических практиках. К основным методам относятся – метод самонаблюдения (интроспекции) и диалог.

Самопознание святыми отцами трактуется как наука из наук. Далеко не все люди обладают врожденной способностью к самонаблюдению. Человек может быть социально адаптированным, иметь семью и материальное благополучие, но при этом быть далеким от понимания мотивов своих поступков, осознания своих чувств, ясного и последовательного выражения мысли. Одной из задач психотерапии является пробуждение интереса к этому процессу. Познание своего внутреннего человека , как это называется у святых отцов, приводит к пониманию, что это место основного приложения наших сил . Все остальное уже существует как проекция наших внутренних состояний. Возникающие конфликты, межличностные и социальные, в своей основе содержат внутренние неразрешенные конфликты тех личностей, которые вовлечены в эти отношения.

Чтобы исцелиться, приблизиться к своей целостности, надо преодолеть в себе психологическую расщепленность. Не случайно само понятие греха может трактоваться, как попадание мимо цели. Путь истинного исцеления – это задача всей жизни.

Созданный по образу и подобию трехипостасного Бога (Святой Троицы), человек всегда пребывает в общении. Это общение происходит или с самим собой, или посредством диалога с другими людьми, или это общение с Богом. Более того, наше общение полифонично. Одновременно могут присутствовать все три формы общения.

Истинное исцеление человека не может происходить отдельно от процесса познавания Бога. Возможный полный ответ на психологические проблемы находится не в плоскости земного бытия, в которой работает психотерапевт, а в вертикали духовности.

Важно не забывать, что зачастую жизнь духа пробуждается в страдании. Соответственно у православного психолога и у психолога светского разное отношение к страданию, и разные подходы в его преодолении.

При работе с человеком важно четко и верно формулировать проблему, даже отыскивать смысл происходящего.

Неверное определение смысла приводит к заблуждениям, т.е. блужданию вдалеке от Истины. Для психотерапии выйти на верное обозначение проблемы – это уже половина совершившейся работы. Исходя из смыслового обозначения проблемы, т.е. смыслового содержания, принимается решение о путях ее разрешения. Если психотерапевт стоит на позиции фрейдизма и видит в неврозе только вытесненную сексуальность, то и решаться эта проблема будет соответственно. Однако вытесненная духовность формирует заблуждения и создает проблемы гораздо более сложные.

Самость человека противится Божьему замыслу о нем, тем самым сопротивляется его исцелению.

Понятие метанойя (покаяние), в переводе с греческого означает перемена ума. И это не одномоментный акт. Это путь длиною в жизнь. В этом суть православной аскетики. Исцелиться, означает вернуть когда-то нарушенную целостность. Этот процесс совершается в лоне Церкви Духом Святым.

В работе православного психолога и психотерапевта открываются совсем другие горизонты. Чтобы точнее выразить свою мысль, следует говорить даже не о горизонтах, которые все-таки принадлежат к плоскости, а прибегнуть к объемному восприятию. Человек — создание духовное, а значит, он возвышается над этой плоскостью. Это как мост, как связующее звено между дольним и горним. Такое представление о человеке отражается в символике христианского креста. Плоскость земного бытия пересекается с вертикалью духовного восхождения и самопознания. Причем, эта вертикаль – сам Христос.

Перед нами стоит важная и насущная задача – развитие православной психологии как науки и православной психотерапии как практики. Проигнорировать эту задачу не получится, поскольку ее поставила перед нами сама реальность. Вопросов много. И на них необходимо искать ответы. При этом нам необходимо осознавать свою человеческую немощь и подверженность страстям, надеяться и уповать на помощь Бога.

Краткий обзор литературы, представленной на сайте.

Достаточно полно основные задачи и методы православного подхода изложены в небольшой книжке под названием «Христианское мировоззрение как основа психологического консультирования и психотерапии». Автор ее доктор психологических наук, председательОбщества Православных Психологов Санкт-Петербурга Л.Ф. Шеховцова.

Православный психолог подходит к проблеме человека исходя из того факта, что целостность человека была нарушена грехопадением. Признавая и уважительно относясь к достижениям психологии и психотерапии, как западной, так и отечественной, православный психолог исходит из предпосылок, берущих свое начало в христианской антропологии:

• Человек существо целостное трехсоставное: дух, душа, тело. (Правомерно также представление о человеке, как состоящем из души и тела. В этом случае дух является высшей частью души).
• Человек существо тварное (сотворен Богом.)
• Человек существо падшее (грехопадение привело к нарушению целостной структуры человека).
• Человек существо, созданное по образу Божиему, но призвано к Богоуподоблению.

Рассматриваются подробно принципы, которые «исповедует» православный специалист.

В статье Ю.М. Зенько (Общество Православных Психологов Санкт-Петербурга) « » дается анализ различных состояний души с точки зрения святоотеческого богословия: греховного состояния, естественного (природного) и благодатного.

Поскольку любое богообщение и богопознание предполагает обращение к своим душевным глубинам, автор, приводя высказывание о. :

«Познание Бога есть зрение жизни Божией в себе самом; из расположения собственной своей души праведник узнает, в чем состоит и какова по своему существу жизнь Божественная» уделяет особое место описанию того каким образом и по каким признакам читатель может составить представление о том или ином состоянии своей души.

Мне представляется в этой статье интересным раздел о сновидениях. Современный человек склонен впадать в две крайности: «трактовать сновидения по Фрейду» или пользоваться различными сонниками. В этой статье Зенько доступно освещает православный святоотеческий подход к сновидениям.

Архимандрит Киприан (в миру Константин Эдуардович Керн 1899 (Тула) – 1960 (Париж) православный служитель в юрисдикции Русской православной церкви за границей, затем Константинопольского патриархата, богослов, церковный историк. Его отец был дворянином, профессором и директором Лесного института в Санкт-Петербурге, а мать - из семьи старообрядцев.

Архимандрит Киприан учился в Александровском лицее и на юридическом факультете Московского университета. Участвовал в гражданской войне в рядах Добровольческой армии, в 1920 эмигрировал в Константинополь, затем в Сербию. Окончил юридический и богословский факультеты Белградского университета. Доктор церковных наук. Тема его диссертации: «Антропология святого ».

Архимандрит Киприан был человеком высокой культуры. Блестяще знал русскую литературу и поэзию.

В своей «Пастырской психиатрии» он ставит важные и непростые вопросы. Поиск ответа на них может быть интересен как священнослужителю, так и психологу; а также человеку, испытавшему личный мистический опыт.

«По-разному будут смотреть на душевно неуравновешенного человека воспитатель, судья, пастырь и врач. Можно ли всегда считать, что известные акты таких субъектов являются только грехом, подлежащим только эпитимии? Является ли всякая аномалия душевной жизни преступлением нравственного закона, норм кодекса аскетики? Не есть ли такая аномалия больше болезнь, чем злое дело? Ставится поэтому вопрос о том, где проходит граница между этикой и психопатологией…?

Вопрос ставится еще и так: есть ли болезнь зло? В том, что она есть последствие первородного зла, в этом сомнений нет, но есть ли сама по себе болезнь зло, подлежащее только эпитимии. Нужно ли неврастению лечить только одними аскетическими средствами? Стоит ли эта неврастения или маниакальное состояние на той же линии, что и сребролюбие или гордость?»

« » митрополита написана нашим современником, переведена с греческого и издана в России в 2004 году.

Читатель не найдет в ней описания ни ожидаемых психотерапевтических методик и техник, ни специфических задач православной психотерапии. Автор возвращает нас к понятиям Церкви как лечебницы духа. А врачевание духа – есть первооснова всякого лечения. О. Иерофей признает, что тяжелейшей болезнью нашего времени являются душевное расстройство, т.е. психологические проблемы. Он обращает внимание читателя на то, что все они происходят главным образом от помыслов, помрачения ума, нечистого сердца. Т.о.: «Православная – это общее прибежище и врачебница, где может излечиться каждый болящий и страждущий». Автор подробно разъясняет суть святоотеческого учения работы с помыслами, освящает роль Церкви в историческом процессе ее развития и «целительства», касается сути исихазма, как метода лечения.

Вот краткий обзор литературы на тему по православной психологии и психотерапии, представленный на сайте «Азбука веры».

Это далеко не полный перечень всего, что написано на эту тему.

Хочется отметить таких значимых и, безусловно заслуживающих внимания авторов:

• Авсенев П.С. Из записок по психологии. Спб2008
• иер. Пропедевтика аскетики. Компендиум по православной святоотеческой психологии М. 2004

А вот работы современных православных психологов:

• Братусь Б.С. Русская, советская, российская психология. М. 2000
• Философия психологии: возвращение к истокам М.2001
• Гостев А.А. Психология и метафизика образной сферы человека. М.2008
• Морозова Е.А. Личность: целостный взгляд. Самара 2008
• Зенько Ю.М. Основы христианской антропологии и психологии. Спб2007
• Зенько Ю.М. Психология религии. Спб 2009
• И тот же автор — библиографический справочник работ по христианской антропологии и психологии с древнехристианского периода по настоящее время: Христианская анторопология и психология в лицах Спб. 2009, Шеховцова Л.Ф. , Зенько Ю.М.
• Элементы православной психологии. Спб. 2005
• Прот. Сергий Бельков, Шеховцова Л.Ф., д. Антоний Шевяков Преодоление страсти гнева и агрессии. М. 2011
• Специальные выпуски по христианской психологии Московского психотерапевтического журнала.
• Учение священника Анатолия Гармаева: педагогические новация, ошибка или заблуждение?
• О психологии К. Юнга и прозе Г. Гессе. Пермь 2001

О месте православной психотерапии
в преодолении невротических расстройств

(заметки православного психолога)

Легостаева Марина Вениаминовна

1. Понятие невроза. Медицинский подход.

Невротические состояния проявляются по-разному. Обычно человек хорошо осознает, что с ним что-то не так. Может описать свое состояние довольно точно, но справиться с этим не может. Прилагая неимоверные усилия, он все больше попадает в “ловушку” невроза.

В целом, к невротическим расстройствам можно отнести неврозы навязчивых состояний, различного вида фобии, депрессии, повышенную тревожность, мнительность.

Многообразие этих состояний настолько велико, что описать их все и классифицировать просто не представляется возможным. Условно их можно разделить на психогенные, (т.е. связанные с различными комплексами, мнительностью, тревожностью) и ноогенные. Это такие неврозы, которые связаны с утратой смысла жизни.

Многие из невротических состояний сопровождаются функциональными нарушениями различных органов тела. Все чаще к врачу на прием попадают люди, обошедшие многих специалистов. И вот приходит момент, когда врач только разводит руками, не в состоянии поставить точный диагноз. Видя причину в расстройстве нервной системы, он рекомендует обратиться к психотерапевту. Мы привыкли говорить, что все болезни от нервов. Это не совсем так.

Согласно современному определению, принятому в нашей стране, невроз – психогенное (как правило, конфликтогенное) нервно-психическое расстройство, которое возникает в результате нарушения особо значимых жизненных отношений человека и проявляется в специфических клинических феноменах при отсутствии психотических явлений. Проще говоря, невроз развивается тогда, когда человек, в силу различных обстоятельств, не может найти подходящий выход из сложного положения, разрешить психологически значимую ситуацию или перенести трагедию.

Имеются данные о том, что примерно каждый пятый невротический случай имеет ноогенную основу. В действительности думается, что едва ли не каждый невроз имеет духовные корни. Отыскать эти корни самому не представляется возможным. Опираясь на опыт работы с невротиками, я постараюсь это показать наглядно. Также обосновать, почему принятые формы работы в секулярной психологии и медицине не дают значимого результата в работе с неврозом.

Зачастую из поля зрения человека выпадает причина возникновения его невротического состояния. Скорее всего, ему трудно связать свои болезненные ощущения с психологической травмой или внутренним конфликтом. И он обращается с жалобами на состояние здоровья. Соответственно и решение этой проблемы предполагается через прием лекарственных препаратов. Почему же произошло это нарушение, такой вопрос, как правило, не задается. Из поля зрения обычного терапевта выпадает то, что человек существо целостное, духовное. Более того, узкая специализация приводит к тому, что один врач лечит желудок, другой боли в суставах, третий выписывает препараты от давления. Фрагментарный подход к проблеме желаемого результата не дает. Тело перестает справляться со своими функциями. Такое впечатление, что все органы начинают “взывать о помощи”. О чем этот призыв? Нам предстоит ответить на этот вопрос.

Посмотрим, как решается проблема невроза в психиатрии. Основное место приложения сил психиатрии – это психотические расстройства. Но есть такая зона, которая называется пограничной. Это те расстройства, которыми могут заниматься как психиатры, так и психотерапевты. Некоторые невротические состояния относятся к этой зоне.

Более 15 лет назад я начинала свою деятельность клинического психолога в психиатрической больнице. У нас имелась возможность присутствовать на клинических разборах сложных случаев, наблюдать развитие мысли врачей психиатров. Врач прежде всего заботится о правильной постановке диагноза. Но, диагноз – это всего лишь условная маркировка. Здесь очень много зависит от опыта врача, от того, на какой позиции он стоит. Если врач отвергает наличие духа у человека, то пробуждение духовности, он примет за патологию, и всячески будет стараться купировать это состояние лекарственными препаратами.

Проводя психодиагностику, психолог находится в непосредственном контакте с врачом. Однако диагноз как таковой, это не самое главное, что интересует психолога. Важно понять какое нарушение личности стоит за этим, как оно возникло, возможно ли проведение психокоррекции. И каким образом ее проводить.

В то, уже далекое время, закрытая советская психиатрия стала понемногу приоткрывать свой тяжелый занавес. Возможность заграничных командировок и поступления гуманитарной помощи было основными мотивами, которые приводили к внутренним изменениям в структуре психиатрической клиники. По сути, сознание руководителей этой больницы оставалось на позиции психиатрии советского периода. Несмотря на то, что к нам стали приезжать специалисты из-за рубежа, а наши врачи стали ездить в командировки по обмену опытом (в основном это были Скандинавские страны), тяжелое колесо отечественной психиатрии продолжало вращаться по инерции. Фигура психолога в психиатрии оставалась по-прежнему больше декоративной. Но вот наступило время, когда кроме проведения психодиагностики, нам, психологам, начинают доверять вести психотерапевтические группы, заниматься индивидуальной психотерапией. На одной из конференций мне было поручено сделать сообщение по результатам арт-терапии, проведенной с больными на отделении. Своим сообщением я пыталась донести мысль, что человеку, оставленному наедине с собой, с собственными мыслями и тревогами, выбраться из своего состояния, уповая только на препараты, сложно. Добавление групповой арт-терапии в тех условиях могло привести к более эффективному результату. Выражать свои чувства и мысли через проекцию творчества легче и безопаснее, если нарушены функции мышления. В то же время, опираясь на рисунок, легче выразить свое состояние в словесной форме. Для человека очень важно общение с другими участниками группы. (Групповые психотерапевты знают выражение: группа, в целом, здоровее самого здорового члена группы). Рисунки больных от занятия к занятию менялись. Там появлялись другие цвета и сюжеты. Они наполнялись определенным содержанием. Все это было представлено на конференции.

И хотя я наблюдала жизнь и работу психиатрической клиники изнутри, у меня возникало больше вопросов, чем ответов. Именно тогда, присутствуя на одной из конференций, я обратила внимание на то, что за границей от больного не скрывают его диагноз. Сообщение делала молодая женщина-врач, недавно вернувшаяся из Швеции. Видимо ее этот момент очень сильно поразил: больного призывают сознательно участвовать в борьбе со своим заболеванием, объясняя суть происходящего внутри него психического процесса. И это давало хорошие результаты.

Предполагалось, что человек должен понимать, что с ним происходит и внутренне, сознательно содействовать своему исцелению.

Психотерапия в нашей больнице проводилась исключительно психологами. Молодые врачи тоже с интересом и энтузиастом брались за это дело. Однако практикующие психотерапевты с медицинским психиатрическим образованием склонны ускорить этот процесс назначением препаратов. Это, действительно, очень большой соблазн, скорее убрать симптом, не разобравшись с причиной его возникновения. Но в результате проблема остается не решенной. Назначение препаратов приводит к снижению тревожности, в некоторых случаях убирает депрессию. Однако в целом, эмоциональная сфера человека становится беднее, “уплощается”. Он перестает чувствовать радость, развивается “окамененное нечувствие”. Возможен вариант, когда пациент из состояния депрессии переходит в состояние мании. И этот циклический процесс закрепляется. Сгладить эту цикличность без лекарственного вмешательства становиться очень трудно, что требует огромного мужества и внутренней работы со стороны пациента. Это напоминает ломку у наркомана. К приему лекарств необходимо относиться очень осторожно. Если мы начинаем принимать препараты, то тем самым, мы даем возможность своему организму не участвовать в “производстве” необходимых ему гормонов и ферментов. Органы, отвечающие за их выработку, просто атрофируются. Таким образом, возникает зависимость от препаратов. В особо тяжелых случаях человек просто становиться регулярным пациентом психиатрических клиник, получает инвалидность.

2. Психоанализ и другие методы психотерапии
в решении проблемы невроза.

Лечением неврозов занимаются и врачи, и психиатры, и психотерапевты различных направлений. Количество этих направлений таково, что точной цифры никто не назовет. Если вы возьмете в руки “Психотерапевтическую энциклопедию” под редакцией Б.Д. Карвасарского, то, скорее всего, вы просто растеряетесь в этом море названий. Их уже невозможно ни сосчитать, ни классифицировать. В одной статье называлась цифра более 200. Мы коснемся нескольких широко известных психотерапевтических направлений.

Психоанализ, в сущности, видит в неврозе результат психодинамических процессов. И в соответствии с этим пытается лечить его, приводя в действие новые психодинамические процессы, например, перенос. (Под этим названием понимается перенос пациентом на психоаналитика чувств, испытываемых им к другим людям в раннем детстве, т.е. проекция ранних детских отношений и желаний на другое лицо). Т.о. выявляются и прорабатываются внутренние конфликты, приводящие к невротическим расстройствам.

Все аналитически ориентированные психотерапевтические методы направлены главным образом на то, чтобы прояснить в сознании пациента первичные условия возникновения условного рефлекса. А именно внешнюю и внутреннюю ситуацию при первом проявлении невротического симптома. Предполагается, что корни проблемы коренятся в детских, вытесненных на бессознательный уровень переживаниях. Поэтому психоаналитическая терапия невротических расстройств может длиться годами. В этом процессе происходит медленное и последовательное исследование причин их возникновения. К сожалению, длительность процесса не всегда является гарантией результата. Далеко не всегда проведенный психоанализ освобождает человека от невротических симптомов.

Есть даже такой анекдот, который любят рассказывать психоаналитики, осознающие ограничения своего метода: встречаются два психоаналитика. Они не виделись 10 лет. Завязывается разговор, как обычно о работе, о клиентах. Один спрашивает другого: “Слушай, а как тот твой пациент, которого ты так долго лечил от энуреза (ночного недержания мочи)? Поправился?” На что другой уверенно отвечает: “Нет, но теперь он этим может гордиться!”

Трудности в лечении неврозов навязчивых состояний и фобий обусловлены еще и тем, что эти состояния усугубляются стремлением избежать ситуаций, вызывающих тревогу. Бегство от собственного страха путем избегания вызывающей страх ситуации, играет решающую роль в фиксации невротического паттерна реагирования по типу фобии. Такое представление о неврозе находит подтверждение, как в психоаналитическом подходе, так и у поведенчески ориентированных терапевтов.

Поведенческая психотерапия, связанная с теорией научения, определяет невроз как результат процессов научения или обусловливания. И в соответствии с этим предлагает воздействовать на невроз, организуя своего рода переучивание, переобусловливание. Сложности возникают в том, что невроз, как таковой – явный, фиксированный невроз – порождается не только первичными условиями, но и (вторичным) закреплением. Закрепляется же условный рефлекс страха ожидания. И, если мы хотим, так сказать, “разомкнуть” закрепившийся рефлекс, важно, прежде всего, устранить страх ожидания. Сама терапия осуществляется, как медленное переучивание.

Поведенческий терапевт выстраивает свою терапию, определяя с клиентом иерархию фобий. К примеру, клиент боится ездить на лифте. Работа производиться т.о., что начинается с преодоления самого слабого страха. Дается задание подойти к лифту, открыть, зайти, выйти. Если с этим заданием клиент справляется, то ему предлагается подняться сначала на один этаж. И так далее. Понятно, что такой способ тоже имеет свои ограничения.

Логотерапия или лечение смыслом – это направление в лечении неврозов, фобий и депрессий, которое разработал австрийский психотерапевт Виктор Франкл (1905-1997).

Рядом с датами 1942-1945 в биографии Франкла стоит короткая строчка: пребывание в нацистских концлагерях. Этот период жизни для него был настолько важным личным опытом, что послужил основанием для создания им нового направления в психотерапии. Названия его статей говорят сами за себя: “Человек перед вопросом о смысле”, “Экзистенциальный вакуум: вызов психиатрии”.

Западное материально пресыщенное общество столкнулось с типом неврозов, связанных с утратой смысла жизни в середине прошлого века. Именно в этом направлении развивалась мысль Франкла с 60-х годов прошлого столетия. До нашей страны эхо его славы докатилось на рубеже 80-х.

Метод, который был предложен Франклом, получил название метода парадоксальной интенции. Терапевт, практикующий этот метод, требует от пациента, чтобы он захотел осуществления того (при фобии), или соответственно сам осуществил то (при неврозе навязчивых состояний), чего он так опасается. В этом случае идет переоценка смысла происходящего. Франкл указывает на то, что парадоксальное намерение (интенция) должно быть сформулировано в юмористической форме. Юмор дает человеку возможность занять дистанцию по отношению ко многим ситуациям, в том числе и к самому себе. И обрести тем самым, больший контроль над собой.

Т.о. человек как бы переводит фокус внимания со своего эго, убирая чувство собственной значимости, перестает тревожиться о впечатлении, какое он производит на окружающих. В психологии это носит название – децентрация. В православной аскетике этот процесс сродни освобождению от тщеславия (тщетная слава). Франкл приводит ряд примеров, когда этот метод дает быстрые результаты.

Далеко не во всех случаях этот метод срабатывает. Есть ряд невротических проявлений, к которым применить его невозможно. Это будет показана в разделе, где приводятся случаи из практики.

Виктора Франкла, в более широком плане, относят к экзистенциально ориентированным психотерапевтам.

Экзистенциальная психотерапия (англ. existential therapy) выросла из идей экзистенциальной философии и психологии, которые сосредоточены не на изучении проявлений психики человека, а на самой его жизни в неразрывной связи с миром и другими людьми (тут-бытие, бытие-в-мире, бытие-вместе).

Главу под названием “Человек перед вопросом о смысле”, Франкл начинает со слов: “У каждого времени свои неврозы – и каждому времени требуется своя психотерапия. Сегодня мы, по сути, имеем дело уже с фрустрацией не сексуальных потребностей, как во времена Фрейда, а с фрустрацией потребностей экзистенциальных. Сегодняшний пациент уже не столько страдает от чувства неполноценности, как во времена Адлера, сколько от глубинного чувства утраты смысла, которое соединено с ощущением пустоты”.

Со времени написания этих строк прошло более 30 лет. И они по-прежнему актуальны. А возможно, еще и в большей степени. Именно Франкл обозначил особенность невроза нашего времени, как невроза ноогенного. НУС - (греческое nus – ум, мысль, разум), одно из центральных понятий древнегреческой философии, дух, разум, смысл, мысль.

Человек всегда пребывает в общении. Это общение происходит или с самим собой, или диалог другими людьми, или это общение с Богом. Более того, наше общение полифонично. Одновременно могут присутствовать все три формы общения. Однако расплывчатые представления о Боге ограничивают возможности психотерапевтов экзистенциального направления. Истинное изучение, а соответственно и исцеление человека, не может происходить отдельно от процесса познавания Бога. Возможный полный ответ на проблему невротического проявления, находится не в плоскости земного бытия, в которой работает психотерапевт, а в вертикали духовности.

Основная новизна подхода Франкла заключается в том, что он предлагает человеку обратиться к изменению на ценностном уровне. К изменению сформировавшейся установки человеку приходится прибегать, когда он находится во власти обстоятельств, на которые не в силах повлиять. Однако в любых обстоятельствах человек свободен занять осмысленную позицию по отношению к ним.

Правильной постановкой вопроса, согласно Франклу, является не вопрос о смысле жизни вообще, а вопрос о конкретном смысле жизни данной личности в данный момент. Каждая ситуация согласно его теории, несет в себе новый смысл, разный для разных людей. Но для каждого он является единственно истинным. Не только от личности к личности, но и от ситуации к ситуации этот смысл может меняться. В нахождении и отыскании смыслов человеку помогает совесть. Совесть Франкл определяет как смысловой орган, как интуитивную способность отыскивать единственный смысл, кроющийся для человека в каждой ситуации.

Несмотря на притягательность учения Франкла, мы видим ограничения в его понимании смысла человеческого бытия, по сравнению с тем, как это представлено в православной антропологии (науке о человеке, основанной на святоотеческой мысли). С одной стороны, Бог занимает почетное место в теории Франкла, а религиозная вера – в практике логотерапии. С другой стороны, понятие религии используется им в столь широком смысле, что оно включает в себя и агностицизм *) и даже атеизм.

*) Агностицизм (от греческого agnostos - недоступный познанию), философское учение, согласно которому не может быть окончательно решен вопрос об истинности познания, получена объективная характеристика окружающей человека действительности.

3. Понятия смысла в русской православной мысли.
Небольшое лирическое отступление.

Представление Франкла о смысле, как о свободном выборе конкретной личности в зависимости от конкретной ситуации, есть то “слабое звено”, которое не позволяет широко использовать метод Франкла в психотерапии. Психолог или психотерапевт, стоящий на позиции православия с такой трактовкой смыслов согласиться не может.

Для прояснения этого ключевого момента я предлагаю обратиться к наследию русской православной философской мысли. Работа под названием “Смысл жизни” была написана православным философом Евгением Николаевичем Трубецким в начале прошлого века.

Во вступлении к статье автор отмечает, что внешним поводом его труда явились мучительные переживания мировой бессмыслицы, достигшие в те дни необычайного напряжения. Россия стояла на пороге жесточайших страданий. Как всегда это бывает, искажения начинаются в сфере человеческого духа. Затем укрепляются в сознании и отражаются в действиях и поступках. Поэзия того времени отражает это очень точно. Позвольте мне привести строки из поэмы Сергея Есенина “Инония”, опубликованной в 1918 году:

Не устрашуся гибели,
Ни копий, ни стрел дождей, –
Так говорит по Библии
Пророк Есенин Сергей.
Время мое приспело,
Не страшен мне лязг кнута.
Тело, Христово тело,
Выплевываю изо рта.
Не хочу восприять спасения
Через муки его и крест:
Я иное постиг учение
Прободающих вечность звезд.

Радуйся, Сионе,
Проливай свой свет!
Новый в небосклоне
Вызрел Назарет.
Новый на кобыле
Едет к миру Спас.
Наша вера – в силе.
Наша правда – в нас!»

Снова и снова человек в опьянении свободой, совершает первородный грех Адама, пытаясь устроиться в этом мире без Бога, возомнив в своей тварной ограниченности богом себя. И каждый раз это оборачивается трагедией личной и социальной.

Максимилиан Волошин описывает происходящее, как бы свысока, охватив взором всю Россию. Его поэма “Северовосток” (1920 г.) приводится не полностью:

Расплясались, разгулялись бесы
По России вдоль и поперек.
Рвет и крутит снежные завесы
Выстуженный северовосток.
Ветер обнаженных плоскогорий,
Ветер тундр, полесий и поморий,
Черный ветер ледяных равнин,
Ветер смут, побоищ и погромов,
Медных зорь, багровых окоемов,
Красных туч и пламенных годин.
Сотни лет тупых и зверских пыток,
И еще не весь развернут свиток
И не замкнут список палачей,
Бред Разведок, ужас Чрезвычаек –
Ни Москва, ни Астрахань, ни Яик
Не видали времени горчей.

Как известно, жизнь духа пробуждается в страдании. Социальные процессы, положившие начало жестокому времени, требуют осмысления.

Работа князя Трубецкого “Смысл жизни” впервые была опубликована в 1918 году в Москве. Автор со всех сторон рассматривает проблему смысла, отвергая понятия т.н. ситуативных или субъективных смыслов. Для него вопрос о смысле – это вопрос о безусловном значении чего-либо, т. е. о таком мысленном значении, которое не зависит от чьего-либо субъективного усмотрения, от произвола какой-либо индивидуальной мысли. Речь у него идет не о том, что значит данное слово или переживание для того или другого, а о том, что оно должно значить для всех.

Ниже приводимый его образный пример, помогает нам осознать, как опасно доверять своему субъективному восприятию.

“Положим, я сижу на берегу большой реки. Я вижу вдали что-то похожее на туман; потом впечатление проясняется; и я отчетливо воспринимаю какой-то дымок. Может быть, это - поднявшееся над рекой облако; может быть, это - дым отдаленной фабричной трубы или идущего вдоль берега паровоза. Но вот дымок, казавшийся сначала неподвижным, начинает приближаться, следуя извилинам реки; а вместе с тем мое ухо ясно начинает различать усиливающееся по мере приближения шлепанье по воде. И вдруг мне окончательно становится ясным несомненный смысл всего воспринимаемого, смысл, разом превращающий весь хаос моих восприятий во единую, целостную картину. Это - пароход идет вниз по течению! Все, что раньше мне представлялось или казалось, - облако, дым фабрики или паровоза - отбрасывается мною как только мое, мнимое, психологическое. Я нашел нечто сверхпсихологическое, что больше всех моих ощущений, переживаний, мыслей, общее искомое моих мыслей, которое ими предполагается и которое поэтому называется “с-мыслом”. В отличие от всего того мнимого, кажущегося, что я отбросил, это мысленное содержание, сознаваемое мною как смысл, утверждается мною как общеобязательное. Раз для меня ясно, что я вижу и слышу пароход, идущий против течения, я требую, чтобы и все признавали то же самое. То же самое мысленное содержание должно выразить “с-мысл” переживаний и восприятий других людей, которые тут же рядом со мною смотрят вдаль в том же направлении и слушают”.

Неверное определение смысла приводит к заблуждениям, т.е. блужданию вдалеке от Истины. Такое значение вопроса о смысле может быть показано на любом конкретном примере. Этот пример характерен и для психотерапии. Очень важно верное обозначение проблемы. Исходя из этого обозначения, т.е. смыслового содержания, принимается решение о путях ее разрешения. Если психотерапевт стоит на позиции фрейдизма, и видит в неврозе только вытесненную сексуальность, то и решаться эта проблема будет соответственно. Потребовалось достаточно времени, чтобы психотерапия продвинулась к осознаванию того, что и логотерапия, предлагающая искать ситуативные смыслы, также приводит к заблуждениям, если эти смыслы не обращены к Богу.

Человек – единственное живое существо, которое способно задавать вопрос о смысле своего бытия. По-видимому, он сотворен т.о., что наличие этого вопроса в нем присутствует. И этот вопрос вынуждает его искать ответ, мучительно переживая состояние экзистенциального вакуума.

Русский человек особенно чувствителен к этому вопросу. Мы хорошо знаем это, сопереживая поиску героев Федора Михайловича Достоевского. Вопрос о смысле у Достоевского превращается в вопрос о Боге. И у Него же писатель находит ответ.

Коротко и ясно отвечает на этот вопрос наш современник о. Александр Мень: “Смысл жизни заключается в том, чтобы человек, созданный по образу и подобию Божию, приближался к своему Первообразу. Это одновременно и смысл и цель. Мы в себе открываем вот это заключенное в нас Царство, и в нас начинает говорить Вечность. И тогда мы поднимаемся над суетой, мы перестаем быть рабами повседневности, мы умеем мужественно сопротивляться обрушивающимся на нас несчастьям”.

На этот же вопрос ответил еще более кратко: “Смысл жизни в стяжании Духа Святаго”.

Жизнь наша наделена смыслом изначально, знаем мы об этом или нет. И все ситуативные смыслы и выборы, так или иначе, должны определяться этим основным смыслом. Любой другой выбор не достигает цели, а, следовательно, не способствует нашему исцелению, лишает внутреннюю структуру человека целостности. Собственно говоря, чем и характеризуется невроз – это невыносимым состоянием внутренней расщепленности. Избавиться от этого – значит сказать Богу и созданной Им Церкви: “Да!”.

4. Возникновение невротических проявлений,
как возможность обретения Истины.

Православная психология рассматривает человека не просто как биологическое, наделенное высокоразвитой психикой существо, но и существо духовное, Божественный смысл существования которому уже задан Творцом. Таким образом, проблема неврозов выступает как системное заболевание. Тело, душа, дух у человека падшего, греховного не действуют в своей целостности и по-разному влияют на выбор человека. В данном случае не означает, что невротик более греховен. Возможно, он более чувствителен к своей греховности, нежели обычный человек, даже если это им в полной мере не осознается. Это будет рассмотрено подробнее несколько ниже на примерах из психотерапевтической практики. Мы можем предположить, что исток невротической расщепленности восходит к духу. Отвержение Бога, непризнание себя существом тварным, призванным для осуществления себя согласно Промыслу Божиему, приводит к нарушениям в сфере душевной. Истинный Бог подменяется идолопоклонством. В наше время, это проявляется в таких обыденных вещах: преклонение перед наукой, искусством, материальным и социальным успехом, сексуальной привлекательностью.

Исходя из этого предположения, становится понятным, что корни невроза уходят глубоко в проблему отпадения человека от Бога.

Отпадение от Бога порождает тревогу небытия, т.н. экзистенциальную тревогу, страх смерти. Нет такого направления психотерапии, которое бы глубоко и честно с этим работало. Эти проблемы лежат в сфере духа. Секулярная психотерапия предлагает глушить эти состояния, подменять истинный смысл человеческого бытия, различными сиюминутными смыслами. И тем самым уводит человека все дальше от самого себя, от своего самоосуществления в Боге.

Давно отмечено, что невротические черты присутствуют в каждом человеке. И что разница между больной и здоровой психикой часто количественная.

Согласно христианскому представлению о человеке, наша природа искажена, деформирована грехом. Это отображается в расщепленности нашего сознания, нашей психики. Не прекращающиеся на протяжении истории порывы человека устроиться в этом мире без Бога обусловлены грехопадением. Человек в своей самости противится Божьему замыслу о себе, тем самым сопротивляется своему исцелению.

Понятие метанойя (покаяние), в переводе с греческого означает перемена ума. И это не одномоментный акт. Это путь длиною в жизнь. В этом суть православной аскетики. Исцелиться, означает вернуть когда-то нарушенную целостность. Этот процесс совершается в лоне Церкви Духом Святым.

Пауль Тиллих (1886-1965) в своей небольшой работе “Мужество быть”, относящейся к философской классике нашего времени, объединяет границы философии, теологии и психологии.

Он пишет о том, что невротические защиты развиваются в особо чувствительных людях как страх перед состоянием своего небытия. Патологическая тревога заставляет человека укрываться в “безопасности” своего невроза. Это похоже на безопасность тюрьмы. Т.о. невроз, по Тиллиху – это способ избежать небытия путем побега от бытия. “Укрываясь” в неврозе, личность прячется от невыносимого состояния тревоги, уберегая себя от крайней ситуации отчаяния.

Христианская вера дает человеку то реальное мужество, опираясь на которое можно преодолеть невыносимые невротические состояния. И более того, преодоление этих состояний укрепляет веру.

Возникновение невроза можно рассматривать как определенный рубеж, преодоление которого открывает возможность для новой жизни человека. Это некий пик переживаний, на котором человек решается сделать шаг в неизвестное. Шагнуть только на том основании, что больше находиться в неврозе он не может. Усилием веры, он решается шагнуть в неизвестное. Это всегда требует определенного мужества.

Фрейдом невроз трактовался как вытесненная, подавляемая сексуальность. Вытесненная духовность приводит к гораздо более серьезным последствиям, чем вытесненная сексуальность. А отказ от воцерковления может явиться источником многих психопатологических отклонений, в т.ч. и психозов. Ниже это будет показано на конкретных примерах.

Итак, пробуждение и развитие духовности – это не роскошь, осуществляемая какой-то отдельно взятой личностью по своему усмотрению. Это необходимость. Человек создан т.о. чтобы самоосуществиться от образа к подобию Божию. Осуществиться, – пройдя этот путь осмысленно, прилагая все свои интеллектуальные, эмоциональные усилия, соединяя их синергетически с Божественной энергией, ведущей нас ко спасению.

5. Частичное приобретение истины – частичное “исцеление”. Исцеление возможно только в полном обретении целостности.

В акте истинного смирения неврозы отступают. Им просто нет места. Логотерапия, опирающаяся только на тот единственный смысл человеческой жизни, который мы можем определить, как обожение, исцеление, самоосуществление дает возможность работать с такими состояниями, как страх смерти, панические атаки, тревога и т.д. В этом случае метод парадоксальной интенции наполняется несколько другим содержанием, а именно благоговейным смирением перед Богом.

Часто запрос, формулируемый клиентом, звучит как кризис среднего возраста. По сути это не что иное, как сопротивление человека своему духовному развитию. Страх перед решимостью оставить позади своего “ветхого человека” и пойти осознанно и смело на рождение в себе “новой твари”. Это действительно страшно. Иногда приходится отказываться от всех ценностей, на которых строилась предыдущая жизнь, окунаться в бездны собственной души, а там, как известно, можно встретиться с чем угодно. И без покаяния, без причастия вынести этот процесс просто невозможно. Это та возможность, которую нам дарует только христианство.

Путь самопознания и самоанализа без Церкви опасен. Я думаю, что это является самым сильным ограничением психоаналитически ориентированной терапии. Известны случаи суицида при плохо проведенном анализе.

Часто в процессе психоанализа у клиента меняется отношение к собственным родителям, вплоть до ненависти. По-настоящему простить глубокую обиду можно только с помощью Церкви. Это дар Духа Святого.

Еще есть момент, который мне хотелось бы отметить. Вся секулярная психотерапия по своей сути ведет к укреплению эго, усилению самости. Ее цель – приспособить человека к земному существованию. Сделать это существование комфортным и удобным. Это является противоположностью православной аскетике, идущей по пути смирения самости, тем самым приводящей к стяжанию благодати.

Таким образом, приходится признать, что из всех направлений психотерапии только духовно-ориентированная психотерапия является единственной возможной терапией в полном смысле этого слова.

Ценным опытом в развитии представления о сущности невроза, стал для меня медицинский центр по работе с зависимостями. Под категорию зависимых попадали люди с наркотической и алкогольной зависимостью, а также с зависимостью от игровых автоматов. Потом это определение стало распространяться и на другие формы зависимости.

В православной аскетике есть понятие страсти. По своей сути, зависимость – ни что иное как страсть. Работать со страстями психологи не любят. Это забирает массу сил, редко дает удовлетворительные результаты. Для специалиста такая работа опасна эмоциональным выгоранием. Там же, где есть результаты, обязательно присутствует духовный аспект.

В то время я впервые узнала о таком понятии, как созависимость. Это довольно широко распространенное явление. Оно характеризуется тем, что в проблему вовлечены близкие люди зависимых, члены их семьи. Их эмоциональное состояние, уклад семьи, все начинает подчиняться и зависеть от состояний своих зависимых близких. Мне также приходилось консультировать семейные пары, работать с депрессиями, неврозами, жертвами насилия и другими проблемами.

В это время в моей жизни начал назревать профессиональный и личностный кризис. Несмотря на то, что я постоянно обучалась, бывала на семинарах, проводимых психотерапевтами различных направлений, я совершенно ясно увидела ограниченность возможностей секулярного подхода. Моя вера, в то, что психология способна разрешить проблемы человеческого бытия, рассыпалась прямо на глазах. На самые главные человеческие вопросы, психология ответа не давала.

Именно в это время уходили из жизни мои близкие друзья. Подруга, психолог, совершила суицид. Другой, близкий мне человек, замечательный специалист, практикующий психотерапевт, не справляясь со своей депрессией, просто спивался.

Помню, как мои иллюзии распадались одна за другой. Это было очень тяжело – осознать, что мои надежды на психологию, как науку не оправдались. Она оказалась бессильной в реальной практике работы. Конечно, что-то получалось, но дать исчерпывающие ответы на проблему человека, она не могла. Однако, вопросы эти оставались и вынуждали продолжать искать ответ. И ответ нашелся.

Работая с зависимостями, я реально ощутила силу смирения. Именно смиренное принятие пациентом своего бессилия перед ситуацией, принятие своего состояния зависимости, могло быть началом излечения. Это было настолько явно и очевидно, что вопрос: “А что же такое смирение на самом деле? В чем проявляется его сила?”, – стал для меня на долгое время самым важным вопросом.

О смирении много думал Ф.М. Достоевский, особенно во время работы над романом “Идиот”. В подготовительных записях к роману дважды встречаем одну и ту же мысль: “Смирение – самая страшная сила, какая только может на свете быть!».

Если исходить из того понимания слова “смирения”, которое зачастую трактуется обыденным сознанием, как рабская покорность чужой воле, то эти высказывания Ф.М. Достоевского должны показаться странными, парадоксальными. Но это говорит лишь о том, что в XX веке, в советскую эпоху, слово “смирение” в русском языке как бы утеряло часть своих возможных смыслов – и нам теперь предстоит эти смыслы вновь обретать.

Смирение неравносильно внешнему самоуничижению. Оно есть самый источник возможности действия. В том числе спокойно и терпеливо выносить скорби. Это истинный момент веры, когда вся забота о себе, перекладывается на Бога в полном доверии Его промыслу. Происходит капитуляция перед Богом. И в какой-то момент для человека открываются новые возможности, до этого для него сокрытые. Если гордым Бог противиться, смиренным дает благодать.

Выражаясь психологическим языком, смирение дает свободу выбора, наполняет энергией, уводит от невротической беготни по кругу, давая возможность начать поступательное движение к Цели (целостности). Смирением человек приходит к своему исцелению от страстей.

Мое легкое потрясение было вызвано тем, что на практике я в этом убеждалась все больше и больше. Лечение зависимости начинается с того, что человек смиренно признает свое бессилие перед заболеванием. Пока этого нет, то начинать работу с ним бесполезно.

По сути, метод парадоксальной интенции – это один из методов обретения смирения. При изучении православной аскетики для меня стало очевидным, что почти все хорошо работающие направления психотерапии берут за основу какую-нибудь аскетическую практику, пытаются выстроить на этом свою теорию. Такой подход очень напоминает сектантство.

К примеру, рационально-эмотивная терапия предлагает освободиться от ложных установок и мыслей, запечатленных в сознании. Но взамен предлагаются другие установки, возможно и неплохие по содержанию, но если они лишены духовного содержания, то рано или поздно, приведут к новым проблемам. Укрепление позиций самости, своего эго как способа облегчить состояние клиента, приспособить его к мирской жизни, далек от понятия истинного исцеления.

Позитивная терапия предлагает во всем видеть хорошее. Но тут возникает важный вопрос: хорошее относительно чего? И если уже вопрос поднимается так, как его ставил Иван Карамазов у Достоевского о страдании невинных детей, о смысле страдания, то тут позитивный подход бессилен. Этим занимается теодицея, как она решается в восточном христианстве.

Такие направление психотерапии, как психосинтез, НЛП, трансперсональная психотерапия, гештальт терапия в своем арсенале имеют упражнения, приводящие к осознаванию человеком его трансцендентного бытия. И эти, на первый взгляд, вполне достойные упражнения могут быть опасны в еще большей степени, чем просто отношение к человеку как биологическому существу с развитой психикой. Опасность заключается как раз в том, что эта трансперсональность может трактоваться, каким угодно способом, и все больше уводить нас от Истины. Неискушенному в психологии и богословии человеку, это не просто заметить и уберечь себя от разрушения.

Вспомним, как В. Франкл предлагая свою теорию логотерапии, указывал на то, что смыслы ситуативны, и для каждого человека свой смысл.

Если вернуться к примеру с ассоциацией про дымок от парохода, то понятно, что истинный смысл будет воспринят только человеком с хорошим зрением, который терпеливо дождался появления этого парохода, а не торопился давать объяснение. Понятно теперь, почему чтобы познать Истину, необходимо обладать особыми качествами. В православной аскетике разработанные такие понятия, как трезвение, внутреннее зрение, терпение, откровение. Истина познается только очищенным сердцем. Как же это достигается? Этот путь широко представлен святоотеческом опытом.

6. На что опирается в своей работе православный психолог.
Концепция и методы.

Методы, которые использует православный психолог, довольно широко используются в различных психотерапевтических практиках. Один из основных методов – это метод самонаблюдения, интроспекции. Для этого клиенту предлагается вести дневник, разъясняются особенности такой формы работы.

Самопознание святыми отцами трактуется, как наука из наук. Далеко не все люди обладают врожденной способностью к самонаблюдению. Человек может быть социально адаптированным, иметь семью и материальное благополучие, но при этом быть далеким от понимания мотивов своих поступков, осознания своих чувств, ясного и последовательного выражения мысли. Одной из задач психотерапии является пробуждение интереса к этому процессу. Познание своего “внутреннего человека”, как это называется у святых отцов, приводит к пониманию, что это место основного приложения наших сил. Все остальное уже существует как проекция наших внутренних состояний. Возникающие конфликты, межличностные и социальные, в своей основе содержат внутренние неразрешенные конфликты тех личностей, которые вовлечены в эти отношения.

Чтобы исцелиться, приблизиться к своей целостности, надо преодолеть в себе невротическую расщепленность. Не случайно само понятие греха может трактоваться, как попадание мимо цели. Путь истинного исцеления – это задача всей жизни.

Достаточно полно основные задачи и методы православного подхода изложены в небольшой книжке под названием “Христианское мировоззрение, как основа психологического консультирования и психотерапии”. Автор ее доктор психологических наук, председатель Общества Православных Психологов Санкт-Петербурга Л.Ф. Шеховцова. Ниже я коротко излагаю основные тезисы православной психологии и психотерапии, опираясь на доклад, который делала Л. Ф. Шеховцова, открывая конференцию православных психологов, которая проходила летом 2010 года в Санкт-Петербурге.

Православный психолог подходит к проблеме человека исходя из того факта, что целостность человека была нарушена грехопадением. Признавая и уважительно относясь ко всем достижением психологии и психотерапии, как западной, так и отечественной, православный психолог исходит из предпосылок, берущих свое начало в христианской антропологии:

• Человек существо целостное трехсоставное: дух, душа, тело (правомерно также представление о человеке, как состоящем из души и тела – в этом случае дух является высшей частью души).
• Человек существо тварное (сотворен Богом).
• Человек существо падшее (грехопадение привело к нарушению целостной структуры человека).
• Человек существо, созданное по образу Божиему, но призвано к Богоуподоблению.

Принципы, которые “исповедует” православный специалист базируются на следующих допущениях:

• Христоцентричность. Отношение к Богу.
• Экклезиоцентричность. Отношение к Церкви.
• Антропоцентричность. Человек в центре.
• Духовно-нравственные отношения, взаимодействия человека с человеком.
• Личностно-нравственный аскетизм. Требования к личности специалиста.

За основу этих пунктов взяты принципы, разработанные о. Александром Зелененко.

7. Символика креста.

Тут для нас открываются совсем другие горизонты. Чтобы точнее выразить свою мысль, следует говорить даже не о горизонтах, которые все-таки, принадлежат к плоскости, а прибегнуть к объемному восприятию. Человек – создание духовное, а значит, он возвышается над этой плоскостью. Это как мост, как связующее звено между дольним и горним. Такое представление о человеке отражается в символике христианского креста. Плоскость земного бытия пересекается с вертикалью духовного восхождения. Причем, эта вертикаль – сам Христос.

Практикующие в различных направлениях психотерапевты, избегают эклектического смешения. Это вполне правомерно. Действительно, как архитектурная эклектика говорит о дурном вкусе, так и работа психотерапевта, работающего в смешанных стилях, вызывает, по меньшей мере, недоумение у профессионалов. Но совсем другое дело, если мы рассматриваем православного психолога. Опираясь на вертикальную ось христианства, психолог, стоящий на позиции православия, имеет возможность использовать методики и техники, преломляя их через христианское мировоззрение. Он имеет возможность увидеть суть проблемы иначе. И, соответственно, предложить для нее другое решение.

В этой точке пересечения плоскости нашего временного и исторического бытия и духовной вертикали совершается исцеление человеческой личности. “Дурная бесконечность” (термин ) земного существования сужается до той точки, где исходя из единственно подлинного смысла нашего земного существования, происходит и переоценка ценностей, и находятся верные решения для конкретной жизненной ситуации. Именно в этой точке, возможно обрести целостность мысли, чувства, слова, поступка. В этой точке Истины, возможно, обрести истинную свободу от пут “невроза”.

Глубокая перемена ценностей, перемена ума (метанойя) невозможна без покаяния, без исповеди и причастия. И основополагающим в работе православного психолога является приведение человека к вратам Церкви – лечебницы духа.

У современного невоцерковленного человека в сознании нарушена иерархия ценностей. Нет представления о связи духа, души и тела. Свои телесные заболевания он никак не связывает с нарушениями в душевной жизни. Мысли и чувства им не осознаются в должной степени, не говоря уже о духовной сфере. Чтобы это произошло, православный психолог, работая на “плоскости” психики, держит ориентацию на духовную вертикаль.

Понятно, что такой образ православного психолога, это некоторый идеал. Хорошо осознавая свои слабости и немощи, свою личную греховность, мы, однако же, уповаем на то, что невозможное человеку, возможно Богу. И это позволяет нам заниматься этим делом, это же и укрепляло и поддерживало меня в процессе написания статьи.

8. Случаи из практики православной психотерапии.

Мы живем здесь (в России) и сейчас (в начале 21-го века). Это время обозначают, как кризис цивилизации. Россия не может находиться в стороне от глобальных проблем человечества. Осмысление исторических и социальных событий прошлого века, заставляет политических руководителей стран искать формы диалога, избегать вооруженных конфликтов, проявлять интерес к социальной сфере. Но человеку не укрыться в этом относительном благополучии.

Совсем не случайно, такие направления, как православная психология и психотерапия стали теоретически и практически развиваться именно сейчас так, как никогда до этого.

Становится все более очевидным, что вся работа должна происходить внутри человека на невидимом фронте брани духовной. И поле битвы – это душа человека.

Православному психологу приходится работать каждый раз с конкретным запросом человека, в конкретных условиях.

Работа происходит так, как она представляется наиболее целесообразной. Приходится консультировать и при приходе храма, и на дому, и в т.н. “полевых условиях”, когда с клиентами, страдающими особыми формами фобий, приходится бывать именно в тех местах, и в тех ситуациях, где эти фобии сформировались. Т.о. применяется весь арсенал накопленного психотерапевтического опыта. Ниже следующие случаи это подтверждают. Заранее хочу оговориться, что это не клинические отчеты. Психотерапия всегда имеет несколько “сюжетных линий”. В полной мере ее никогда не отобразишь. Для простоты изложения выбрано описание какого-то одного направления. Я намерено избегала специальной терминологии, пытаясь дать описание простым языком. Не мне судить, как это получилось. Имена клиентов, по понятным соображениям, изменены.

1. Разговор с Татьяной, женщиной в возрасте около 50 лет произошел прямо в церковной трапезной. Это был именно разговор. Как оказалось, что она в церкви уже около 20 лет. Узнав, что я психолог, прямо за чаем стала говорить о своей проблеме. Два года назад, на Новый Год, она застряла в лифте. В этот момент у нее начался сильный астматический приступ. Ей казалось, что она прямо сейчас, в лифте умрет. И нет никого рядом, кто смог бы ей оказать помощь. С тех пор, она боится ездить в лифте, и на свой 9-й этаж вынуждена подниматься пешком. Как только она решается вызвать лифт, начинается состояние паники и возникает страх смерти. Как я уже указала, наша “терапия” проходила в форме обычной беседы за чаем. Разговор зашел о том, как она пришла к вере, как оказалась в церкви, какие отношения в семье, что дает ей ее вера. Разговор строился так, как будто я просто проигнорировала ее вопрос. Мы заговорили и о том, как Господь испытывает нашу веру, как ее укрепляет. Вспомнили ветхозаветный эпизод, когда Господь, усомнившись в вере Авраама, велел ему принести в жертву собственного сына. И как только вера была подтверждена решимостью Авраама, это испытание веры окончилось. И тогда я спросила, а в чем, собственно говоря, состоит ее собственная вера? Почему она сопротивляется. Если Господь усмотрел для нее получить смерть в лифте, ей надо это принять со смирением, решиться на это положившись на то, что Господь ее любит, заботится о ней, не поддаваясь панике (ведь она с Господом), сесть в лифт и проехать. Это явно была провокация с моей стороны. Интуитивно я чувствовала, что если она решиться на этот шаг, то в тот момент, когда внутренне соберется с духом. Потом говорили еще о ее детях, о болезни сына. Мы встретились снова через две недели. Понятно, что моим первым вопросом было: Ну как дела с лифтом? Я помню ее радостный ответ: “Катаюсь!” Встречались мы еще несколько раз, но уже говорили о других ее проблемах. Этот страх был ею преодолен.

   Такая решимость на смерть – это, по сути, решимость на смерть собственного эго. Или как говорят святые отцы, ветхий человек в нас должен умереть. Психологически всегда очень страшно решиться на это. По-настоящему решиться может на это человек, уже доведенный своим неврозом до крайней степени истощения, когда единственным его ресурсом становится вера. Я встретила Татьяну снова через полгода. Мне было интересно, закрепился ли этот результат. Да, в лифте она едет, читая молитву. Метод парадоксальной интенции (парадоксального намерения) может быть применен в полной мере, только верующим человеком.

2. Ко мне обратился мужчина 36 лет, по поводу т.н. панических атак. Это был плотного телосложения мужчина, хорошо одетый, приезжавший на дорогой машине. До этого он к психологу не обращался, пытаясь справиться со своим симптомом иглоукалыванием, массажем и лекарствами. Но это не дало результата. Потребовалось две встречи, чтобы он стал рассказывать о себе открыто и с доверием. Назовем его Николай. Он описал свои состояния, как приступы страха и паники. У него в этот момент возникает ощущение, что это приведет к потере сознания прямо за рулем, к остановке сердца. Все врачи, к которым он обращался, ничего не находят, посоветовали психотерапевта. Лет 10 назад Николай, стал увлекаться игровыми автоматами. В это время он уже был женат, была маленькая дочь. Его зависимость отражалась на материальном состоянии семьи, на отношениях с женой. Однажды, ему приснился сон, что он уронил свой крестик, и ползает в грязи, пытаясь его найти. Сон оставил сильный эмоциональный след. И это послужило поводом для прихода в . Игровые автоматы были оставлены. В семью вернулся мир. Николай сменил работу. Его пригласили на ответственную должность в государственной структуре. Теперь его работа была связана с контролем и распределением. Этой новой работой он дорожил. В планах семьи было покупка квартиры, и рождение второго ребенка. Дочь подросла. Жена не работала. Все вроде бы хорошо. Но возникли эти странные состояния, с которыми он не мог справиться. В целом, у нас было 12 встреч. За это время кое-что было сделано. Мы коснулись его детских страхов, которые он перенес на отношения с начальником; разобрались в его отношениях с мамой, которая до сих пор слишком вмешивалась в его семью. Работа строилась по трем направлениям. От него требовалось все большей осознанности своих чувств, мыслей в моменты возникновения панических атак. Второе направление – это работа с телом. Тело должно испытывать реальные физические нагрузки. Сидячая работа и наличие автомобиля этому не способствовали. Оказалось, что в прошлом он мастер спорта по плаванью. Николай стал регулярно посещать бассейн. Третьим направлением было – систематичное посещение храма, исповедь и причастие. Необходимость этого он и сам хорошо осознавал. Начала воцерковляться его жена. Улучшение его состояния наступило только тогда, когда он рассказал, что особенностью его работы, является то, что он берет взятки. И это на его месте – норма. Иначе он на работе не останется. Надо делиться с начальством. Его панические атаки прекратились после того, когда он принял решение, как он мне объяснил, деньги не вымогать, а просто “не отказываться, если дают”. Что проблема его панических атак лежит в духовной сфере, было для него открытием, судя по радости и удивлению, когда он об этом рассказал. Наша работа только подвела к этому. Думаю, что в большей степени повлияло то, что он стал серьезно и систематично воцерковляться.

   Работу мы закончили с хорошим результатом. Через полгода я ему позвонила. Всегда важно знать, насколько этот результат устойчивый. Набрав его сотовый номер, я получила ответ, что это номер служебный, и Николай давно уже уволился. Как ни странно, но этот ответ почему-то мне принес облегчение. Видимо, его компромисс по поводу взяток должен был однозначно разрешиться. Я знаю, что он обсуждал это со своим священником.

3. Галина 45 лет, вдова, живет вдвоем с дочерью. На первой встрече она выглядела вся какой-то темной. И лицо, и волосы, и одежда. Голос был без эмоциональных оттенков. Описала свои состояния, как панические атаки, которые возникают несколько раз в неделю, а иногда и в день. Принимает антидепрессанты. Два года посещает храм, исповедуется, причащается, читает утреннее и вечернее правило. Галина занимается тем, что профессионально убирает дорогие квартиры и коттеджи. Первая встреча всегда диагностическая. Узнаешь о том, как живет человек, каково его окружение, его работа, как и когда возник симптом, был ли опыт психиатрии, консультировался ли у психолога. Иногда удается дать какие-то рекомендации. Я оставила ее свою визитку, не очень веря, что Галина готова к систематичной работе. Для этого ведь требуется решимость и определенная доля мужества. Быстрого результата я никогда не обещаю. Через неделю Галина мне позвонила. Работа стала проходить систематично и четко раз неделю в назначенный час на протяжении 5-ти месяцев. Несмотря на проделанную большую работу, панические атаки ослабевали, становились реже, но потом все-таки возникали с новой силой. Я уже стала склоняться к мысли, а не органические ли это нарушения головного мозга? Однажды, когда Галина в очередной раз мне сообщила, что паническая атака была с ней в маршрутном такси, я обратила внимание, что выражение лица ее было странным. Извиняющаяся улыбка. Что это означает? Я начала задавать вопросы один за другим. Вся наша предыдущая работа привела к тому, что доверительные отношения были установлены, Галина много сделала для осознавания своих внутренних состояний, вела дневник, и я могла рассчитывать, что в этот раз мы сможем продвинуться дальше. Как я уже отметила, болезненное состояние настигло ее в маршрутном такси, когда Галина возвращалась после работы домой. В этот день она чувствовала себя особенно уставшей. Как сама призналась, она делала много лишней работы, которую не требуют делать работодатели. Наоборот, они к ней хорошо относятся. Убирает у них она не первый год. Но что заставляет ее делать лишнюю работу, выкладываться сверх силы? Может быть, необходимость заработать больше? Тут прозвучала неожиданная фраза: “Я как будто себя наказываю”. И опять эта странная отрешенная извиняющаяся улыбка, которая дала мне основание думать, что в глубине души, есть что-то, подавленное, вытесненное в бессознательную сферу. Выражаемые чувства не соответствуют произносимым словам. Что это может быть? Только бы не потерять этот момент. Сейчас именно такой момент в психотерапии, когда что что-то важное может произойти. Так и получилось. “Наказываю, не люблю себя”. По ассоциативной цепочке мы подошли к ситуации из далекой юности Галины. Тогда Галина жила в Средней Азии. Закончив педучилище молодая красивая, энергичная девушка работала старшей пионервожатой в пионерском лагере какого-то особого значения. Комсомольцы стали замечать, что продукты, которые привозятся в лагерь для детей, потом вывозятся со склада по ночам на автомобилях. А детям достается совсем не то, что они должны были получать по статусу этого пионерского лагеря. Ребята решили провести расследование и сообщить об этом, кому следует. Галина считала себя обязанной это сделать. Однажды вечером в лагерь подъехала милицейская машина. Старшей пионервожатой сообщили, что за пределами лагеря найден труп девочки, и ее пригласили для опознания. Оказалось что никакого трупа не было. Ее отвезли на машине за пределы лагеря и три советских милиционера, во главе с офицером жестоко изнасиловали девушку. Это было очень сильным потрясением. Она никому об этом не могла рассказать. Трудно передать словами боль, стыд, унижение, которые она испытала. Сейчас Галина мне рассказывала этот случай. Я молчала. Почему-то внутри промелькнула фраза: “Прощайте врагов ваших”. Я задала несколько вопросов. Осторожно предположила, что надо суметь простить. И совершенно неожиданно, Галина, взглянув мне прямо в глаза, твердо ответила, я тоже об этом сейчас подумала. Мы решили, что она на исповеди со своим духовником это обсудит.

   Ее состояние значительно улучшилось. Это отразилось в целом, на ее внешности, манере одеваться. Панические атаки практически прекратились. На психотерапевтических сессиях к ним мы стали возвращаться все реже. Психотерапия продолжилась, но перешла на иной уровень.

4. Кто-то из ее православных знакомых Анны нашел для нее телефон нашего диспетчера. Мы договорились, что я перезвоню. Но все было некогда, и через несколько дней снова звонок. И очень просящий голос, а вы будете со мной работать? Дело в том, что Анна несколько лет уже не выходит из дома. Выйти на улицу ей не позволяют страхи. Оказалось, что Анна живет не так далеко. И я вполне могу ее посетить, если грамотно распланирую свое время. Первое впечатление всегда очень важное. Меня встретила ее мама, женщина лет 50-ти, провела в просторную кухню. На диване спиной к окну, поджав ноги и закутавшись в плед, сидела молодая женщина. Свет, падающий из окна, не давал мне возможность ее хорошо рассмотреть. Я предложила ей пересесть к столу, сама заняла позицию спиной к окну. В психотерапии важно все. Изменение позы, изменение выражения лица. Ничто не должно оставаться незамеченным. На меня смотрели испуганные глаза, с темными кругами под глазницами на неестественно бледном лице. Первая мысль, которая мелькнула у меня в голове: “Боже мой, неужели здесь можно что-то сделать? Это явная психиатрия! Но не надо торопиться с диагнозом. Посмотрим, может быть, все-таки есть за что зацепиться”. Для того, чтобы начать с ней работать было, по крайней мере, два момента, которые вселяли надежду. У Анны есть сильная мотивация справиться с проблемой. И второе, что тоже очень важно – не было опыта принятия сильно действующих препаратов, иными словами – нет опыта психиатрии. “Господи, Ты видишь, она искала меня полгода, живет практически рядом, у нее два маленьких ребенка, не оставляй нас в этой ситуации, без Тебя ей не выбраться!” – молилась я про себя. Так началась моя работа с Анной, временами напоминавшая детективный роман. Я стала приходить каждую неделю. Анна с нетерпением ждала меня. Первое время ее рассказ о том, что произошло, строился очень сбивчиво. Она перескакивала с одного события жизни на другое. Иногда в ее рассказе было много подробностей, для меня не имеющих значения, но я не перебивала, не уточняла, не стремилась придать ее повествованию логическую связь и законченность. Это особая форма работы с клиентами в т.н. пограничных состояниях. Для себя я должна была выделить что-то, за что можно зацепиться, с чего начать. В психоанализе, с такими клиентами работают очень долго. Они именуются доэдипальными. Тут главное присутствовать, слушать, устанавливать доверительные отношения. Я прекрасно понимала, что рассчитывать на быстрый результат не придется.. Ситуация оказалась следующей: Анна обратилась к целительнице-колдунье. Это была старая цыганка, которая сняла ее симптом, заговорив болезнь на раке. Да, на обычном раке. Требовалось купить рака, принести. Потом его растоптать и выбросить. Мне не хочется описывать все подробности этих языческих ритуалов. Да я и не старалась запоминать. Почему Анна так поступила, она объяснить не смогла. Более того, это ее саму удивляет. Она помнит только сильный страх за себя, за здоровье ребенка и как единственный вариант на тот момент – это обратиться к знахарке. До этого ее в детстве тоже лечили какими-то заговорами. Ее дедушка практиковал какие-то странные магические ритуалы. Наша работа строилась на моем твердом убеждении в том, что сильнее Бога ничего быть не может. И все преодолимо только с Ним. Я вспоминала, как сама, когда еще начинала работать психологом, была далека от истинной веры, от церкви, бралась за очень сложные случаи. И в какой-то момент почувствовала истощение, эмоциональное выгорание. Нет, этого сейчас не произойдет. Я с Богом, я с Церковью, исповедуюсь, причащаюсь. Ее состояние было не только психологическим. Она стала очень остро ощущать запахи, практически не выносила, когда дома готовили. О раках или креветках даже подумать не могла. Сразу начинались какие-то телесные реакции. Слабели ноги, подступал страх. Не могло быть и речи, чтобы выйти на улицу, в магазин, проводить ребенка в школу.

   Вторым убеждением, на которое я опиралась, было “вера без дел мертва”. В нашем случае это означало, что Анна должна реальными поступками начать преодолевать страхи, откидывая их один за другим. Своего рода, поведенческая психотерапия. Пришел момент, когда я принесла вареные креветки. И предложила ей их съесть, почитав молитву. Я не настаивала, упирая на то, что она может отказаться. Но тем самым она покажет, что Богу не доверяет. Через некоторое время мы с ней ели креветки, потом и рака. Постепенно стали выходить на улицу, в магазин. Она начала готовить пищу, выносить запахи и спокойно есть креветки. Наступил момент, когда ее муж повез нас в храм. Она стала способна встречать детей из школы посещать храм, исповедоваться, причащаться. Психологически освобождаясь от внутренних страхов, она обретала одну за другой новые степени внешней свободы. Все это проходило через большое сопротивление. Страхи были велики, телесные симптомы уходили очень медленно. Каждый раз я возвращала ее внимание к осознаванию проделанной работы. Важно, чтобы в ее внутреннем опыте был опыт преодоления казалось бы непреодолимых ситуаций, опыт прохождения через свои страхи “с открытым забралом”. Тот необходимый свой личный опыт, который укрепляет веру. Наша работа продолжалась полгода. Сейчас Анна способна сама посещать храм. На длительные поездки она пока не решается, но это дело времени. Когда-то Анна вела активный образ жизни, свободно водила автомобиль. На фотографиях той поры на меня смотрит красивая, самоуверенная девушка, которая чувствует свое превосходство от производимого своей внешностью впечатления. Жила, не очень думая о Боге. То что, что с ней произошло, уже не воспринимается ей как случайность. Это заставило ее переосмыслить ценности, развернуться к вере и церкви.

5. Молодая миловидная женщина Анастасия живет в пригороде. Работает в Санкт-Петербурге в пошивочном ателье. Обратившись за помощью весной, обозначив свою проблему, как фобию, она заявила, что ей необходимо с этим справиться обязательно, потому что в августе она планирует поехать на море. И эта фобия ей сильно будет мешать. Ее решимость меня порадовала. Даже установленные ею сроки могут быть использованы как стимулирующий фактор в процессе исцеления. (В данном контексте, исцеление понимается, как освобождение от симптома). Когда-то она уже обращалась к психологу по поводу своей проблемы. Симптом заметно утих, но два года назад проявился с новой силой. И уже приемы, которым ее научил психолог, не помогали. В таком случае, важно узнать, когда первый раз возник этот симптом, какая была проведена работа с другими психологами. А по поводу обострения, необходимо выяснить, что тогда происходило в жизни человека. А произошло вот что. Когда-то, когда Анастасия была подростком, она совершила кражу в гипермаркете. Ее отправили в милицию. И там с ней очень серьезно поговорили. Грозили детской комнатой милиции, даже судом. Сейчас, рассказывая об этом, Анастасия заметно волновалась. Вспоминать этот эпизод было стыдно. После этого у нее возник иррациональный страх посещения больших магазинов. Она стала избегать ходить в гости к людям, боясь, что ее могут оставить одну в комнате. А потом, окажется, что у людей что-то пропало. И подумают на нее. Такой эпизод тоже был в юности. Психолог, который с ней работал, опирался на трансактный анализ Эрика Берна. (Это известное, хорошо проработанное направление психотерапии, определенно имеющее свои положительные стороны). За последние два года произошло резкое ухудшение состояния. Оно ее буквально не отпускало. В магазине Анастасия испытывала состояние паники, совершенно терялась. Был даже случай, что на нее обратили внимание охранники, потом, извинившись, отпустили. По роду своей деятельности, ей приходилось часть своих должностных обязанностей выполнять одной в помещении, где находились материальные ценности. И эта часть ее работы, всегда вызывала также состояние паники. Естественно, что свою фобию она скрывала от коллег, пыталась справиться с напряжением, подавить страх. Но он временами усиливался до такой степени, что доводил ее практически до потери сознания. Что же произошло в ее жизни два года назад? В это время она познакомилась с молодым человекам. Это были романтические отношения, которые в какой-то момент совершенно неожиданно и по непонятной для нее причине были прерваны. Остались боль и недоумение: “Что я делала не так, что же во мне есть такое, что вот так можно со мной обойтись?” Такие ситуации сильно влияют на самооценку. Иногда требуется большая внутренняя работа по восстановлению, чтобы человек стал снова открыт для чувства любви. На бессознательном уровне формируются примерно такие установки: “Значит, я плохая, недостойна любви, что-то во мне не так, если так со мной обошлись… любить больно, просто невыносимо… я никогда больше себе этого не позволю”. Анастасия именно в этот период своей жизни обратилась к вере, стала прихожанкой своего храма. Но, симптом не проходил. В нашей работе использовались элементы психоанализа (прорабатывали страхи, начиная с детского возраста). Применялся также поведенческий подход. Причем это осуществлялось в т.н. “полевых условиях”. Мы несколько раз посетили с Анастасией большой гипермаркет. При этом ей давалось задание по методу “парадоксальной интенции” – бояться, трястись так, чтобы все видели, как человек может бояться и трястись. Такое задание всегда вызывало смех. На море Анастасия поехала, как и планировала, в августе. После перерыва, мы продолжили работу. Результат был удовлетворительным. Она научилась справляться со своим состоянием самостоятельно, практически в любых условиях. Нами решалась задача не только убрать симптом, но и проработать условия его возникновения т.о. образом, чтобы он больше не возвращался. О том насколько результат устойчив, показывает время. Анастасия до этого была уже у психолога, получила временное облегчение. Это был светский психолог, которая видела трудности как раз в том, что Анастасия обратилась к Богу. Мне же представлялось это как раз тем потенциалом, на который можно опереться. В то же время использовались все, на мой взгляд, подходящие психотерапевтические техники: это аналитическое осознавание ситуации, поиск корней; поведенческий подход для разрушения возникших рефлекторных реакций психики на ситуацию; парадоксальную интенцию, чтобы убрать “страх от ожидания ситуации”, т.е. смиренно и с радостью принять эту ситуацию, как Богом попущенную. Вот в этом последнем случае метод парадоксальной интенции уже приобретает совсем другое наполнение. Да и вся психотерапия строилась в рамках посещения клиенткой своего храма.
6. Первые слова Даши были: “Я не знаю, что со мной. Я не могу жить так, как я жила раньше. У меня начинается невроз”. Даша, 25-летняя очень красивая, современно одетая девушка, выглядела встревоженной, даже испуганной. Совсем недавно она жила “насыщенной интересной жизнью”; интересовалась различными направлениями психологии, участвовала в тренингах по позитивной психотерапии, читала психологическую литературу. Какое-то время жила в Италии, изучала язык, бывала во многих странах Европы. По всей видимости, в деньгах она не нуждалась. Сейчас все изменилось. Нарушился сон, все ее занятия утратили остроту интереса. Проблема началась с того, как она пришла на исповедь в ближайший храм. После этой исповеди, у нее осталось очень тяжелое ощущение, что ей “остается только гореть в аду”. Это ее так напугало, и произвело такое впечатление, что она ни о чем другом думать не могла. И что с этим делать, тоже не знала. Мы не сразу подошли к основной проблеме. Семь лет назад тяжело болел, умирая ее дедушка. Ему были ампутированы ноги. Даша, на тот момент была слаба духовно, чтобы развернуться лицом к этой ситуации. Она избегала соприкасаться с болью и страданием, отказывалась ухаживать за дедушкой, не посещала его в больнице. Исповедь не принесла ей облегчения, а наоборот, ей стали рисоваться картины ее одинокой и мучительной старости, как наказание за грех, а в довершение всего – муки вечные. Это совершенно лишило ее покоя, и отвратило от дальнейшего посещения храма. Важно, суметь сделать так, чтобы этот опыт не был перенесен на всю Церковь, чтобы нашлись духовные силы не отворачиваться от Церкви, суметь увидеть силу и красоту православия, продолжать свой путь воцерковления. Даша обратилась к другому священнику в другом храме. Батюшка со вниманием и сочувствием отозвался на ее мольбу о помощи. Ей было предложено поухаживать какое-то время за старым больным человеком. Такая возможность нашлась при этом же приходе. Даша ухаживала несколько дней за пожилой глубоко верующей женщиной. Несмотря на то, что она приходила всего на несколько часов, этот опыт укрепил ее духовно. С психологической стороны была проведена работа по примирению с дедушкой. Использовалась техника “разговора на двух стульях”, но в несколько измененном варианте. В глаза бросалось сильное внутреннее сопротивление. Она стыдилась и меня, и своих слез, и своего поступка. Я спросила ее о том, снится ли ей дедушка, внимательно выслушала последний сон. Это было началом. Потом мы плавно перешли к тому, что она может сказать ему все, что она хочет, что наболело у нее в душе за это время. И вот, в какой-то момент барьер был разрушен. Это напоминало прорвавшуюся лавину. Не меньше 15-ти минут длился этот монолог со слезами. Это было и объяснение ему в любви, и просьба о прощении, и уверение в том, что она другая сейчас, и сейчас было бы все иначе, она ухаживала бы за ним и все бы для него делала. Важно, что этот монолог происходил в форме обращения к дедушке во втором лице. Психотерапевт в таких случаях как бы отходит в тень, доверяя процессу, и в тоже время внимательно наблюдая за состоянием клиента. После того, как монолог прекратился, внутренняя работа продолжает идти. И она должна закончиться интеграцией прожитых чувств и понимания происходящего на рациональном уровне. Часто клиенты, посетившие много психологических тренингов, обученные делиться своими чувствами, прерывают эту работу. Такую попытку сделала Дарья, пытаясь мне сразу объяснить, как легко она себя чувствует и что у нее внутри изменилось. Но не надо спешить с интерпретацией своих внутренних состояний. Пусть этот процесс завершится органично.

9. Заключение.

Так уж заведено, что во времена тяжелых социальных потрясений человек начинает обращаться к вопросам, которые в иное время просто оставались в стороне от его внимания. Не случайно, что первые главы книги Е.Н. Трубецкого “Смысл жизни” были опубликованы еще 1917 году в журнале “Вопросы философии и психологии”. Работа другого русского религиозного мыслителя под тем же названием вышла в эмиграции в Берлине, в 1925 году. Эти работы остаются для нас актуальными и по сей день.

По-прежнему, наши соотечественники, наблюдая, что происходит в России, задаются этим вопросом. К вопросу о смысле жизни человек возвращается снова и снова. И уже не только социальные потрясения являются этому причиной, а конфликты в семье, на работе, внутреннее состояние, описываемое как депрессия или невроз.

Смею надеяться, что приведенные выше несколько случаев дают некоторое представление о православной психотерапии. Это не какие-то особые случаи. Каждый случай особый. Никогда не происходит повторений. В каждом случае и личная человеческая драма, и боль, и надежда на исцеление, которое по большому счету мы все, в т.ч. и сам психотерапевт, можем обрести только в Церкви. И как в белом цвете радуги, скрываются все цвета, как в христианстве присутствует самое ценное, что есть в других религиях, так и православная психотерапия стоит особняком над всеми другими направлениями. Она позволяет нам не только раздвинуть горизонты плоскости, на которой расположены отдельные психотерапевтические направления, но уже в полноте объема духовности посмотреть на проблему человека, опираясь на Благую Весть Христа.

В этом и есть коренное отличие православной психологии и психотерапии. В этом ее огромный потенциал, которому предстоит еще открыться.

В заключении привожу стихотворение Ф.И. Тютчева “Наш век”, написанное им в 1851 году.

Не плоть, а дух растлился в наши дни,
И человек отчаянно тоскует…
Он к свету рвется из ночной тени
И, свет обретши, ропщет и бунтует.
Безверием палим и иссушен,
Невыносимое он днесь выносит…
И сознает свою погибель он,
И жаждет веры… но о ней не просит…
Не скажет ввек, с молитвой и слезой,
Как ни скорбит перед замкнутой дверью:
«Впусти меня! – Я верю, боже мой!
Приди на помощь моему неверью!..»

Это та важная и насущная задача, которую перед нами ставит реальность. Вопросов много. И на них необходимо искать ответы. При этом нам необходимо осознавать свою человеческую немощь и подверженность страстям.

Список используемой литературы:

• В.Франкл. Человек в поисках смысла.
• Е.Н. Трубецкой. Смысл жизни.
• П.Тиллих. Мужество быть.
• Психотерапевтическая энциклопедия под ред. Б.Д. Карвасарского.
• Л.Ф. Шеховцова. Христианское мировоззрение, как основа психологического консультирования.
• Ф.М. Достоевский. Братья Карамазовы.
• Ф.М. Достоевский. Преступление и наказание
• . Смысл жизни.
• Александр Мень. Ответы на вопросы.
• Ф.И. Тютчев. Наш век.
• С. Есенин. Инония.
• М. Волошин. Северовосток.