Хаусхофер теория и практика геополитики. Карл Хаусхофер — маг третьего рейха. Нужна помощь по изучению какой-либы темы

6 322

«Сегодня в центре и на севере Европы та душа расы, которая жила в Заратустре, пробуждается с мифической силой, начиная лучше осознавать себя. Нордическое чувство, нордическая дисциплина расы - таковы сегодня лозунги перед лицом сирийского Востока, который под личиной иудаизма пробрался в Европу, разлагая ее», - писал Розенберг, имея в виду создание нового жизненного пространства европейцев с арийской кровью. Саму идею жизненного пространства как раз и предложил Карл Хаусхофер.

В 20-е годы прошлого века, когда на политической сцене появился молодой Гитлер, Хаусхофер был уже весьма почтенного возраста: родился он в 1869 году, вот и считайте сами. Хаусхофер был личностью замечательной, не только потому, что за свою долгую жизнь написал более 400 книг и статей, но и потому, что жизнь его тоже точно вышла из приключенческого романа. О нем рассказывали разные замечательные вещи: будто он состоит в самых закрытых тайных обществах и даже владеет магией! В армии, где во время Первой мировой войны он командовал дивизией, о Карле Хаусхофере ходили легенды: он предсказывал не только погоду или исход сражения, но и указывал точное место падения снарядов. Среди оккультистов у него было немало друзей и знакомых, он поддерживал связи с известным «черным магом» Алистером Кроули и нередко бывал у него в гостях. Интересы этого немолодого человека были разнообразны - история, культура, экономика, политика. С 1897 года он выполнял для немецкого генерального штаба разведывательные миссии. Побывал в Японии, Китае, Тибете, где тоже обрел друзей и знакомых. Говорили, что он вступил в Общество Черного Дракона, Общество Зеленого Дракона, Общество Реки Амур, Общество Черного Океана, тайные восточные мистические союзы. В Японии он сдружился с наследным принцем Коноэ Фумимаро, и принцу так глубоко запали в душу идеи, высказанные приветливым немцем, что Япония руководствовалась ими еще многие годы спустя.

Вернувшись в Европу, он оказался в гуще событий, которые привели к мировой бойне. Он так и не принял подписанный немецкой делегацией несправедливый для Германии мир. Это оказалось для него мучительным испытанием, и до конца дней он не мог признать законности этого акта. Напротив, перенося на бумагу свои мысли о созданной им новой дисциплине - геополитике - он пытался показать, что притязания союзников по отношению к Германии были неприкрыто агрессивными, хотя именно Германию обвиняли в развязывании войны. С одной стороны, он выглядел респектабельным немецким ученым, с другой - чудаковатым мистиком. Последнее было связано с тем, что он полностью разделял идею Алистера Кроули, что обновление мира происходит только в результате катастроф.

Кроули представлял историю как череду «эонов», то есть стабильных периодов, во время которых происходит развитие общества, как в природе, сменяя четыре сезона своего развития - детство, юность, зрелость и старость. Последний период чреват уничтожением существующего мира, что случается как некое бедствие и разрушает этот мир. На смену уничтоженному обществу приходит новое, и все повторяется по кругу. Кроули в этом плане не был одинок.

В 1923 году аналогичную идею высказал Освальд Шпенглер в своей книге «Закат Европы». Шпенглер предрекал, что Европа в том виде, в каком она существует, доживает последние десятилетия. И она падет так же, как пали прежде Греция и Рим. Для Хаусхофера тоже было понятно, что существование европейских границ в тех границах, которые установились после Версаля, невозможно. И рано или поздно искусственные ограничители рухнут и могут погрести под собой весь европейский мир. Этого он не хотел для своей Германии. Ведь Германии в концепции Хаусхофера отводилась очень важная роль. Она была ядром настоящей Европы.

Хаусхофер сразу после неприятного Версаля стал искать понимания у озабоченных будущим соотечественников. Лучше всего его идеи воспринимались в мистически настроенных немецких тайных обществах. Хаусхофер установил связи с Германенорденом, британским Орденом Золотой Зари, а также основал и собственные организации - общества Вриль и Туле. Оба тайные и оба совершенно мистические. В эти общества кроме него вошло немало достойных людей, уважаемых и серьезных, страдающих, однако, некоторым пунктиком - все они верили в магию и пробовали освоить ее технологию.

Поскольку Хаусхофер был ученым человеком, он рассматривал некоторые магические штудии как одно из средств проникновения сквозь пространство и время. Что ж, у каждого свои иллюзии. Но в немецкую историю он вошел не как маг, а как основоположник геополитики. Его детище оказалось настолько востребованным послевоенной Германией, что в 1921 году ему удалось открыть в Мюнхене Институт геополитики. Набралось немало благожелательных слушателей и студентов. Одним из них оказался юноша из хорошей семьи по имени Рудольф Гесс. После окончания курса в институте он остался у Хаусхофера ассистентом. Рудольф Гесс был весьма мистически настроенным молодым человеком, что не мешало ему вступить в ряды национал-социалистов. Когда же партия была практически разогнана, а ее вожди после путча 1923 года осуждены и посажены в ландсбергскую тюрьму, Гесс делил заключение вместе с другим арестантом Адольфом Гитлером. Само собой, что идеи своего профессора он донес до нужных ушей. Гитлеру идеи понравились.

Но что же Хаусхофер говорил такого, что могло возбудить любопытство Гитлера? Нет, в этих идеях не было ни на гран мистики. Геополитика - это действительно наука, и наука весьма точная. Она позволяет определить приоритеты стран, исходя из их расположения. Не страны выбирают ту политику, которая им нравится, и затевают или не затевают войны с соседями, а сама земля, на которой они расположены, вынуждает их действовать так, как они действуют. Если политик неудачно выбирает для себя цель, то его страна проигрывает в борьбе и отстает от других стран в развитии, перестает играть ведущую роль. Все определяется самой землей, хотя политики об этом и не подозревают.

«Давление границ и тесность пространства тяготеют над задыхающейся в тисках Внутренней Европой (Innereuropa), - писал он. - Это касается в первую очередь Внутренней Европы, потому что ни в каком другом месте Земли так остро не проявляется в проведении границ противоречие между научно мыслящим веком и антинаучными, алчными и пристрастными действиями. Разве кто-нибудь мог бы посчитать возможным еще на рубеже столетия, когда на всех языках было написано так много светлого о будущем человечества, что всего два десятилетия спустя государственные мужи, члены ученых академий и обществ, якобы мыслящие категориями крупного пространства народные лидеры окажутся готовыми провести границы государств и народов через большие города и их водонапорные башни и газовые фабрики, соорудить рубежи между рабочими и их каменноугольными шахтами, воздвигнуть там и сям барьеры между одинаково думающими, чувствующими и говорящими людьми. Именно мрачное предсказание заката изувеченной в таком ослеплении Европы (Abendland) должно вдвойне заставить нас со всей суровостью объяснить, что сделали сами ее жители для его возможного ускорения из-за бессмысленных границ и демаркационных линий. „Кто не сознает темноты, тот не станет искать света“. Но если мы поднимем факел знания, то истинно происходящее, с которого снят покров, сотканный из фразеологии, предстает во всей своей гротескной бессмысленности. Внутренняя Европа с ее географическим и политическим урезанием и увечьем жизненно необходимых структур, с невыносимыми границами жизненной формы в удушающе тесном жизненном пространстве - в каком разительном противоречии находится это [состояние] с представлением века и культурного круга, которому Шпенглер придал отпечаток фаустовского стремления к жизни в безмерном, безграничном как лейтмотив.

Понятно, почему такое обвинение в зреющем закате [Европы] вышло именно из духовной среды стомиллионного народа, который, к счастью или к сожалению, пожалуй, наиболее четко отразил эту фаустовскую черту характера, распространяя ее среди народов Земли в то время, когда он в том пространстве, где дышал, был невыносимо стеснен до минимальных пределов и поэтому первым в XX столетии глубоко в душе пережил возникающую у человечества нужду в границах на перенаселенной Земле. Были ли необходимы именно немецкому народу для воспитания у него чувства границы это страшное переживание, эта напряженность, побуждающая к восстановлению границ мирным путем при их добровольной либерализации или же к взрыву, - напряженность между идеалом беспредельности Вселенной, идеалом погруженного в самосозерцание „наднационального“, безразличного к пространству человека, и реальной жизнью великого народа Земли, больше всех сдавленного пространством в своем свободном развитии? Не была ли эта напряженность возможной только потому, что этот проникнутый духом Фауста народ достиг всех осуществимых духовных целей, подарил человечеству понятия и определения понятий, - только не в той правильной мере и в надежной форме разумной границы, ибо сам не знал, как ее найти? Но такую судьбу он разделил с двумя самыми гениальными народами планеты: с эллинами - носителями сухопутной и морской культуры бассейна Эгейского моря, и теми, кто населял индийское жизненное пространство между Гималаями и Индийским океаном, которые - как и немцы, были, видимо, духовно слишком мягкотелы, слишком аморфны, чтобы защитить и сохранить свою земную жизненную форму. Именно в этом они не преуспели: границы действительного, которые они полагали выдвинуть все дальше вовне, пока те не совпадут с границами человечества в метафизическом [то есть философском] смысле, затем - ибо сами не знали, как найти для этого меру, - проводились другими, причем весьма болезненно, ценой потери миллионов соплеменников и даже облика свободных, определяющих свое место в жизни народов…

Никто не знает сегодня, идет ли дело к новой, третьей империи, столь горячо и страстно желаемой и ожидаемой многими. Во всяком случае, тот хаос руин и мук, в котором мы ныне живем, не заслуживает названия империи: ведь от нее сохраняется лишь тень и апелляция о спасении права на жизнь. Ибо империя должна иметь границы, которые она способна защищать собственными силами!..Однако, чтобы третья империя стала когда-нибудь реальной в пространстве и во времени в Центральной Европе, необходимо постоянно поддерживать представление, идею о ней в убедительной форме и в наглядных установленных границах. Необходимы также, насколько возможно, обоснованное признание тех границ, которые были привнесены извне ее жизненной форме, будь то заимствованные у природы, будь то установленные в результате человеческой деятельности, расовой воли и силового произвола, и ясное осознание их изменяемости или постоянства. Ведь любая полезная и стабильная граница - это не только политическая граница, но и граница многих жизненных явлений, и она сама по себе становится еще одной жизненной формой, своим собственным ландшафтом со своими собственными условиями существования, более или менее широкой зоной боевых действий, предпольем; крайне редко граница является линией, как ее легко мог бы провести юрист, человек, имеющий дело с документами, однако ее отвергают природа и жизнь, в которых нет ничего более постоянного, чем борьба за существование в вечно меняющихся, непрерывно перемещающихся в пространстве формах. Арена этой борьбы - прежде всего граница, которая лишь цепенеет, будучи на самом деле мертвой и давно испытывающей действие сил, стремящихся устранить отмершее, а то, что еще полезно, использовать в новой жизни».

Версальский мир, следовательно, изменивший границы Германии, сделавший их мертвыми, посягнул также и на само существование и развитие этой страны. Да, такая идея Гитлеру не могла не понравиться.

Но, описывая европейские страны и их границы, Хаусхофер пришел к выводу, что на материке существуют два типа народов и два типа сознания, которые сложились из-за географического положения их земель: первые он назвал атлантическими, то есть прибрежными, вторые - континентальными. Пока существует равновесие между землями этих народов, существует мир. Стоит атлантическим странам присвоить себе куски континентальных земель или же наоборот - возникает напряженность, которая не может не завершиться войной.

«Провести четкую линию между анэйкуменой и эйкуменой на суше удается лишь в отдельных местах, - пояснял он, - и убедительно не всегда здесь, так как и считающиеся незаселенными пространства почти повсюду проницаемы при огромной воле к жизни. Обозначенная линия для признаваемых незаселенными зон пунктирна, произвольна, и при этом все равно, будет ли такая попытка предпринята по отношению к подземной среде (chtonisch), то есть определяемой почвой, или по отношению к климатической (klimatisch), то есть определяемой осадками, нехваткой воды или ее избытком. Каждая раса, каждый народ, каждый путешественник и ученый проведут эту линию по-разному: русский, китаец, японец, малаец, тибетец; каждый по-своему нанесет ее, к примеру, на карту Северной, Центральной или Юго-Восточной Азии…

Необычайно убедительное предостережение политической географии состоит в том, чтобы, принимая во внимание все отличительные особенности, искать компромиссы и, прежде всего, помогать находить их в практической политике - само собой разумеется, при самом благоприятном руководстве, обеспечивающем долговечность защищаемой этой границей собственной жизненной формы. При этом большая трудность в том, что как статика и динамика границы, так и ее психологическая и механическая констатация находятся в постоянном столкновении. Эмпирика границы раскрывает более безжалостно, чем теория, и „относительную ценность языковой границы как границы культуры“, ее необыкновенное различие - к примеру, между подобной валу языковой границей на Западе нашей собственной народной земли с „камнями, выпавшими из великой стены“, и взаимопроникновением германцев, славян и жителей Промежуточной Европы (Zwischeneurope) с их тремя большими, соприкасающимися языковыми образованиями на Востоке. Мы часто обнаруживаем, что общественные науки, поощряемые естественно лингвистикой, переоценивают языковую границу, и это, к нашему большому сожалению, привело, например, к насильственной эвакуации или вытеснению в чужеземные области дружественные малые народы, близкие по своей культурной воле к нашей культурной почве и нашему государству (вопрос о мазурах, родственно-дружественные немцам словенцы в Каринтии, навязывание польского литературного языка в Силезии; вопрос о венедах; фризах - как угнетенном меньшинстве и т. д.). Стало быть, единое стремление к жизненной форме, к реализации своей культурной силы и хозяйственных возможностей, своей личности в растущем жизненном пространстве показывает нам эмпирику как решающий фактор для нации, охваченной желанием защищать границу».

К XX веку, утверждал Хаусхофер, «пустых» территорий больше не осталось. Поэтому «абсолютных границ больше нет ни на земле, ни на море, ни в ледяных пустынях полярных ландшафтов. Как раз в наше время взялись за раздел границ Арктики и Антарктики под нажимом англосаксов и Советского Союза. На планете больше нет „по man’s land“ - „ничейной земли“. В этой констатации сразу обнаруживается масштаб проблемы противоречия между границей и анэйкуменой, значение признания того, что с быстро растущим оттеснением анэйкумены эйкуменой, с расширением пригодной для жизни земли и с увеличением плотности населения усиливается значение идеи о границе как плацдарме борьбы, как о непрерывно наступающем или отступающем замкнутом, но не сохраняющемся застывшим образовании! Пограничная борьба между жизненными формами на поверхности Земли становится при ее перенаселенности не мирной, а все более безжалостной, хотя и в более гладких формах».

Каким же образом, задавал он вопрос, России удалось за незначительный промежуток времени занять огромное пространство до Тихого океана и даже перейти на другую сторону океана, в Северную Америку, до самой бухты Сан-Франциско, откуда они были только позже вытеснены англосаксами?

«Решающим был все же тот факт, что продвигавшийся в Северную Азию русский не считал эти пространства незаселенными и поэтому проникал туда, в то время как другие крупные народы мира, в том числе восточноазиатские, с чьим жизненным пространством он скоро соприкоснулся, считали их непригодным для жизни, не имеющим ценности пространственным владением или даже придатком, примыкающим к враждебной для жизни северной полярной области. Таким образом русская экспансия в 1643 году приблизилась к последнему крупному резервату культурного пространства Земли - восточноазиатскому, который до этого из всех видов анэйкумены сохранялся как основательная область защиты: между полярной, пустынной, океанской, альпийской и тропической…

Лишь в конце XVIII века японцы ощутили приближающийся натиск и встретили его благодаря спешным северным экспедициям на Сахалин и в богатые рыбой участки в устье Амура под руководством Мамиа Ринзо и Могами Токунаи, которые впервые описал Западу Зибольд. Но затем инстинкт безопасности быстро подтолкнул их собраться с силами для ответного удара: в начале по договорам о совместном управлении с проницаемой северной анэйкуменой через Сахалин и Курилы, затем к разделу, при котором океанские Курильские острова отошли Японии, а близкий к континенту Сахалин - России. Наконец, дело дошло до военного столкновения, в результате которого прежде всего Южный Сахалин вновь оказался в восточноазиатских руках и русские были выброшены из коренных земель Маньчжурии. Прибрежная полоса у Тихого океана и земли севернее Амура остались в руках русских; тем самым Восточная Азия была вытеснена из северной анэйкумены, которую она с тех пор без устали стремится возвратить посредством переселения и экономической экспансии… Таково на сегодняшний день состояние еще находящегося sub judice вопроса об обеспечении линии защиты в североазиатской анэйкумене. Оно указывает, с учетом рассмотрения, по меньшей мере, всей предыстории вопроса, какой широкий процесс происходит в людях и народах в результате борьбы за расширение обжитого пространства Земли вокруг полюса, моря, степи, высокогорья, за раздвижение границ человечества, которая ведется одновременно с продвижением державного мышления в считавшиеся незаселенными области».

На границах всегда возникает борьба. Но нельзя их делить на хорошие и плохие. Хорошие потому лишь хорошие, что либо идут по морю, либо лежат на стыке с незаселенными и непригодными для проживания областями (на них просто нет претендентов). Но проходят века, и даже прежде негодные земли входят в обиход, то есть граница перестает быть хорошей границей: «Это касается и страдания нашей нации, чье жизненное пространство в меньшей степени, чем почти у всех других великих народов Земли, было защищено такими границами, что чем больше отсекались географические переходные зоны, чем больше отдельные естественно разделяющие линии включались в силовой, культурный и хозяйственный организм внутри-европейского перехода, тем дальше отдалялось оно от основ своего расового образования…

Практика проведения границ сталкивается прежде всего с многочисленными остаточными состояниями (рудиментами), с которыми ей приходится разбираться. „Подвластные“, тесно связанные малые пространства, картографически доступные пониманию, и незафиксированные, традиционные состояния пограничного общества нематериального и материального типов, транзитные права, права выпаса, религиозные территориальные притязания, проистекающие из древнеримского разделения на провинции, культурные структуры, берущие свои истоки из давно исчезнувших имперских образований, политическая зависть, экономически важные доступы к реке, права водопоя, заявки на разработку полезных ископаемых должны быть подвергнуты девальвации. Сказываются признаки былой утраты инстинкта, следы юридического своенравия; но, разумеется, и упорное удержание претензий и прав, как, скажем, в случае с благоприобретенными сервитутами в частных владениях, - причины, которые часто сильнее вновь возникших границ… В целом же мы находим гораздо большую свободу и надгосударственного движения земельных владений на планете, больший обмен пространством, чем полагает оперирующее малым пространством центрально-европейское представление о делании границ на длительный срок. „Безопасность“ не есть правило, а исключение… Несомненно, мы стоим вообще перед ухудшением пограничных состояний, вызванным цивилизационным заблуждением стареющего жизненного и культурного круга, - все более растущей опасностью механизации, разрушения истинных культурных ценностей все тем же цивилизационным заблуждением».

Вся беда в том, что европейские границы не отличаются стабильностью, поскольку не раз были искусственно перенесены и не всегда удачно, то есть без научного обоснования, из-за чего эти границы разрезали нации и языки, становились тормозом для развития народов и становления наций. Границы Германии в этом плане, конечно, должны быть пересмотрены. Но для Германии важную цель представляют не только правильно проведенные границы. Но и выбор правильной политики, поскольку для создания естественного равновесия в Европе ей нужно правильно выбрать себе союзников.

«Там, где люди живут в уплотненном до предела, слишком тесном жизненном пространстве, вынужденные терпеть перегруженность земли, которая их кормит, - как с начала века в Центральной Европе и Италии, издревле в Китае, Индии, Японии, - там быстро крепнет понимание необходимости беспрестанной „вспашки“, включения всех пригодных к севу и жатве земель ради всех тружеников. По-иному там, где дерзкое насильственное действие и умное предвидение подготовили в минувшие эпохи большие резервы пространств, которые сам владелец, вероятно, никогда не сможет использовать, но и не позволит это сделать другим прилежным, работающим в поте лица… Державы с наибольшими пространствами метрополии - Советский Союз и США - в силу своей государственной идеологии уже давно испытывают колебания: к какой из двух групп им следовало бы примкнуть.

Россия тем временем сделала выбор, вступив в Лигу Наций, и своим выбором, столь сурово порицавшимся маршалом Фошем, встала рядом с традиционными колониальными державами, чьи жизненные основы она одновременно стремится подорвать с помощью Коминтерна… Однако ради этого стражам сохранения существующего положения следовало бы переступить или перепрыгнуть зияющую бездну и не цепляться за статус-кво. Прокладка коридора для Красной Армии к сердцу Центральной Европы - отнюдь не подходящий для этого путь. Скорее всего, такие шаги подтолкнут к центрально-европейскому оборонительному блоку, к чему не стремятся ни Италия, ни Великая Германия, ни Венгрия и чего, как утверждают, хочет избежать каждый благоразумный британец. Однако невозможно подготовить поле к возделыванию, если по нему вдоль и поперек проходят борозды. Линия Киев - Буковина - Прага обусловливает оборонительный рубеж Рим - Будапешт - Варшава - Кёнигсберг, который рассекает Чехословакию в узком месте. Такой представляется самая новая „вспашка“ в Центральной Европе - с точки зрения пахаря-практика, действующего на международно-политическом силовом поле. 1938 год принес доказательства этому».

В то же время Хаусхофер не видел для Германии лучшего выбора, чем союз с Россией и Японией, поскольку таким образом формировалась естественная геополитическая структура - страны оси. Если Гитлер мог согласиться со всеми вышеприведенными мыслями Хаусхофера, то его стремление опереться на Россию против стран атлантического союза вызывало у него негодование.
На Россию Сталина?
На Россию еврейских комиссаров?
Да лучше удавиться!
Можно использовать Россию, чтобы ослабить и затем разгромить… но опираться?

Хаусхофер, Карл

(Haushofer), Гаусгофер (1869–1946), немецкий политический деятель и ученый, глава германской геополитической школы. Родился 27 августа 1869 в Мюнхене. С 1887 выполнял различные дипломатические поручения в Юго-Восточной Азии, в 1908–1910 - в Японии. Во время 1-й мировой войны был бригадным генералом. В 1921 стал профессором географии Мюнхенского университета, где основал Институт геополитики. Был учителем и другом Рудольфа Гесса, впоследствии познакомившего его с Гитлером. Хаусхофер являлся основателем и редактором (в 1924-44) журнала "Цайтшрифт фюр геополитик" ("Zeitschrift f?r Geopolitik").

Хаусхофер был крупнейшим представителем геополитической науки современной версии политической географии или антропогеографии. Идея слияния географии и политики была не нова. Еще Геродот и Фукидид признавали зависимость хода политических событий от характерных особенностей географического положения нации. Концепцией государства как фактора социального переустройства, как биологического организма, стремящегося к расширению, интересовались Монтескье, шведский пангерманист Р. Челлен (предложивший во время 1-й мировой войны термин "геополитика"), немецкий географ Ф. Ратцель, английский географ Х. Маккиндер, американский адмирал А. Мэхен и многие другие. Хаусхофер на основе предыдущих теорий разработал собственные принципы геополитики новейшего периода истории, пропагандируя идеи реваншизма и агрессии. Он придал геополитике тот вид, в каком она стала частью официальной доктрины Третьего рейха. В его работах эклектически сочетались географический детерминизм, расовая теория и социальный дарвинизм.

Например, Хаусхофер полагал, что Британская империя близка к упадку, и мировое лидерство постепенно должно перейти к континентальным государствам и прежде всего к Германии. Необходимость расширения "жизненного пространства" для немцев неизбежно подталкивает Германию к территориальным экспансиям, главным образом на Востоке. Однако при этом Хаусхофер предупреждал, что Британская империя тем не менее должна оставаться в центре внимания германской внешней политики. Карл Хаусхофер

В нацистской Германии геополитика Хаусхофера стала необыкновенно модной и обрела мистическое звучание. Сам Хаусхофер пользовался репутацией "человека, стоящего за Гитлером". Фюрер использовал теоретические аспекты геополитики в качестве рационалистического объяснения нацистской экспансии. Он заимствовал у Хаусхофера его любимое выражение: "пространство как фактор силы".

Когда 10 мая 1941 Рудольф Гесс совершил свой перелет в Шотландию (см. Гесса, перелет), он утверждал, что идея этого перелета принадлежит Хаусхоферу, которому якобы предстала фигура Гесса, перешагивающего через украшенные гобеленами стены английских замков, и наделенного миссией убедить две нордические нации слиться в одну.

За рубежом Хаусхофера считали провозвестником нацизма и одним из столпов нацистской идеологии. Однако то рвение, с которым нацисты принялись воплощать на практике его геополитические теории, привели самого Хаусхофера в замешательство. После провала Июльского заговора 1944, в котором был замешан его сын, Хаусхофер был арестован властями. После расстрела сына и полностью лишившись иллюзий относительно нацизма, Хаусхофер покончил с собой 13 марта 1946 в Пеле, близ Вейльхейма.

Из книги 100 великих казней автора Авадяева Елена Николаевна

Из книги Тибетская экспедиция СС. Правда о тайном немецком проекте автора Васильченко Андрей Вячеславович

Карл Хаусхофер и тибетские посвящения Последний миф, который хотелось бы здесь развеять, - это миф о геополитике Карле Хаусхофере, который, по мнению разных пишущих журналистов, был «тибетским посвященным» и был как-то связан с подготовкой шеферовской

Из книги История Франции глазами Сан-Антонио, или Берюрье сквозь века автора Дар Фредерик

Третий урок: Дагобер. Карл Мартелл. Пипин Короткий. Карл Великий Белое вино кассис придало блеска глазам Берюрье.- А после Хлодвига? - спрашивает он.Надо же, история интересует его всё больше.- После Хлодвига, Толстяк, в королевстве пошёл раскол. У Хлодвига было четверо

Из книги История Англии автора Остин Джейн

Карл I Сей добропорядочный монарх, судя по всему, был рожден терпеть несчастья, равные тем, которые выпали на долю его бабки; несчастья, коих он совсем не заслужил, поскольку был лишь ее потомком. С уверенностью можно сказать, что никогда прежде не набиралось в Англии

Из книги 100 великих монархов автора Рыжов Константин Владиславович

КАРЛ I Карл, третий сын английского короля Якова I, сделался наследником только в 1616 году, в возрасте 16 лет, после смерти двух старших братьев. В детстве он был кротким и покорным ребёнком, а в юности отличался старанием и склонностью к богословским диспутам. Но затем принц

автора

Карл III Бурбон - Карл V Габсбург Карл III из династии Бурбонов не был римским императором, но, так же как и Карл V, был королем Испании и Неаполя. 1716 Рождение Карла Бурбона 1500 Рождение Карла Габсбурга 216 Отцами обоих Карлов были испанские короли по имени Филипп. 1735 Карл

Из книги Матрица Скалигера автора Лопатин Вячеслав Алексеевич

Карл VI - Карл I 1685 Рождение Карла 1226 Рождение Карла 459 1707 Карл становится королем Неаполя 1266 Карл становится королем Неаполя 441 1735 Конец правления Карла 1285 Конец правления и смерть

Из книги Матрица Скалигера автора Лопатин Вячеслав Алексеевич

Карл VII - Карл II 1716 Рождение Карла 1248 Рождение Карла 468 1734 Карл разбивает австрийцев при Битонто 1266 Карл I, отец Карла, разбивает немцев при Беневенто 468 1735 Карл становится королем Неаполя 1285 Карл становится королем Неаполя 450 1738 Карл женится на Марии Польской 1270 Карл

Из книги Матрица Скалигера автора Лопатин Вячеслав Алексеевич

Карл III - Карл I 1716 Рождение Карла 1500 Рождение Карла 216 Карл III - сын испанского короля Филиппа V, а Карл I - испанского короля Филиппа I. Примечательно и то, как оба Карла получили испанский трон. Случилось это в результате наследования не своим отцам, а брату и деду, которые

Из книги История города Рима в Средние века автора Грегоровиус Фердинанд

3. Иоанн VIII, папа, 872 г. - Смерть императора Людовика II. - Сыновья Людовика Немецкого и Карл Лысый ведут борьбу из-за обладания Италией. - Карл Лысый, император, 875 г. - Упадок императорской власти в Риме. - Карл Лысый, король Италии. - Германская партия в Риме. -

Из книги Энциклопедия Третьего Рейха автора Воропаев Сергей

Хаусхофер, Альбрехт (Haushofer), (1903–1945), поэт, драматург, противник нацизма, сын известного геополитика Карла Хаусхофера. Родился 7 января 1903 в Мюнхене. С 1940 преподаватель политической географии в Берлинском университете. Одновременно работал в министерстве иностранных дел.

автора

Из книги Всемирная история в изречениях и цитатах автора Душенко Константин Васильевич

Из книги Всемирная история в изречениях и цитатах автора Душенко Константин Васильевич

Из книги Всемирная история в изречениях и цитатах автора Душенко Константин Васильевич

Из книги Ошибочные западные мифы о Шамбале автора Берзин Александр

1869–1946) – генерал, профессор, в течение 20 лет начиная с 1924 года издавал геополитический журнал «Geopolitik», позднее переименованный в «Zeitschrift fur Geopolitik». Доктрина Хаусхофера заключалась в необходимости создания «континентального блока» или оси Берлин-Москва-Токио. В таком блоке не было ничего случайного: это был единственный полноценный и адекватный ответ на стратегию противоположного лагеря, который не скрывал, что самой большой опасностью для него было бы создание аналогичного евразийского альянса. Хаусхофер писал в статье «Континентальный блок»: «Евразию невозможно задушить, пока два самых крупных ее народа – немцы и русские – всячески стремятся избежать междоусобного конфликта, подобного Крымской войне или 1914 году: это аксиома европейской политики».

Отличное определение

Неполное определение ↓

ХАУСХОФЕР КАРЛ

Haushofer) (1869-1946)

немецкий политический деятель и ученый, глава германской геополитической школы. Родился 27 августа 1869 в Мюнхене. С 1887 выполнял различные дипломатические поручения в Юго-Восточной Азии, в 1908-1910 - в Японии. Во время 1-й мировой войны был бригадным генералом. В 1921 стал профессором географии Мюнхенского университета, где основал Институт геополитики. Был учителем и другом Рудольфа Гесса, впоследствии познакомившего его с Гитлером. Хаусхофер являлся основателем и редактором (в 1924-44) журнала "Цайтшрифт фюр геополитик". Хаусхофер был крупнейшим представителем геополитической науки - современной версии политической географии или антропогеографии. Идея слияния географии и политики была не нова. Еще Геродот и Фукидид признавали зависимость хода политических событий от характерных особенностей географического положения нации. Концепцией государства как фактора социального переустройства, как биологического организма, стремящегося к расширению, интересовались Монтескье, шведский пангерманист Р. Челлен (предложивший во время 1-й мировой войны термин "геополитика"), немецкий географ Ф. Ратцель, английский географ Х. Маккиндер, американский адмирал А. Мэхен и многие другие. Хаусхофер на основе предыдущих теорий разработал собственные принципы геополитики новейшего периода истории, пропагандируя идеи реваншизма и агрессии. Он придал геополитике тот вид, в каком она стала частью официальной доктрины Третьего рейха. В его работах эклектически сочетались географический детерминизм, расовая теория и социальный дарвинизм. Например, Хаусхофер полагал, что Британская империя близка к упадку, и мировое лидерство постепенно должно перейти к континентальным государствам и прежде всего к Германии. Необходимость расширения "жизненного пространства" для немцев неизбежно подталкивает Германию к территориальным экспансиям, главным образом на Востоке. Однако при этом Хаусхофер предупреждал, что Британская империя тем не менее должна оставаться в центре внимания германской внешней политики. В нацистской Германии геополитика Хаусхофера стала необыкновенно модной и обрела мистическое звучание. Сам Хаусхофер пользовался репутацией "человека, стоящего за Гитлером". Фюрер использовал теоретические аспекты геополитики в качестве рационалистического объяснения нацистской экспансии. Он заимствовал у Хаусхофера его любимое выражение: "пространство как фактор силы". Когда 10 мая 1941 Рудольф Гесс совершил свой перелет в Шотландию, он утверждал, что идея этого перелета принадлежит Хаусхоферу, которому якобы предстала фигура Гесса, перешагивающего через украшенные гобеленами стены английских замков, и наделенного миссией убедить две нордические нации слиться в одну. За рубежом Хаусхофера считали провозвестником нацизма и одним из столпов нацистской идеологии. Однако то рвение, с которым нацисты принялись воплощать на практике его геополитические теории, привели самого Хаусхофера в замешательство. После провала Июльского заговора 1944, в котором был замешан его сын, Хаусхофер был арестован властями. После расстрела сына и полностью лишившись иллюзий относительно нацизма, Хаусхофер покончил с собой 13 марта 1946 в Пеле, близ Вейльхейма.

Выпускник Баварской военной академии, Хаусхофер до конца Первой мировой войны состоял на военной службе и преподавал военные науки. В 1908 г. находился военным советником при японском командовании. Посетив Индию, Корею, Манчжурию и Россию, изложил свои взгляды на Японию в докторской диссертации. Слухи о том, что во время поездки на восток Хаусхофер якобы вошёл в сообщение с тибетскими ламами, стал учеником Гурджиева либо вступил в Общество Туле, не имеют под собой никаких оснований.

Причину поражения Германии в мировой войне Хаусхофер усмотрел в геополитическом невежестве её руководства. В частности, он был убеждён, что Германия, будучи сухопутной державой, должна искать союза с морскими державами - Италией и Японией - которые могли бы компенсировать недостаточность её флота в случае столкновения с англосаксонским миром. Он настолько увлёкся геополитикой, что стал преподавать географию в Мюнхенском университете. После прихода к власти своего ученика Рудольфа Гесса в 1933 г. назначен профессором.

Хотя Хаусхофер участвовал в переговорах, которые привели к заключению союза между Третьим Рейхом и Японией, в целом он предпочитал дистанцироваться от нацистского руководства. Гитлера он считал недоучкой, и в искажении своих геополитических построений больше других винил Риббентропа. После заговора 20 июля его сын Альбрехт был казнён, а семья подверглась преследованиям. Сам престарелый профессор провёл восемь месяцев в концентрационном лагере Дахау. После свержения гитлеровского режима ему не было предъявлено официальных обвинений, однако в мае 1946 г. Хаусхофер, чувствуя свою ответственность за преступления нацистов, совершил сэппуку, а его жена приняла яд.

Хаусхофер - основатель Немецкого института геополитики (1922), учредитель и главный редактор выходившего в 1924-1944 годах журнала «Geopolitik» (позднее переименован в «Zeitschift fur Geopolitik»). Его взгляды складывались под влиянием социального дарвинизма и теоретиков американского империализма.

Фундаментом для построений Хаусхофера было мальтузианское понятие «жизненного пространства», причём задачу каждого государства он видел в расширении этого пространства. Отсюда выводились необходимость экономической самодостаточности (автаркия), культурной экспансии и поглощения небольших государств, которые, будучи неспособными проводить самостоятельную внешнюю политику, лишь дестабилизируют международные отношения. Ряд этих понятий был воспринят теоретиками нацизма. Хотя Хаусхофер снабжал литературой Гесса и Гитлера во время их тюремного заключения после провала Пивного путча, учёный отрицал, что в написанном в то время «Майн Кампфе» преломились его собственные взгляды.

Хаусхофер разработал особый вариант евразийства - военно-геополитическую доктрину «Континентального блока(союза)» (Kontinentalblocke, «Ось Берлин - Москва - Токио»), в которую должны были войти государства Евразии, как восточный противовес и альтернатива западному англосаксонскому миру (то есть Британской империи и США), но которая на практике была извращена и воплотилась в т. н. Странах Оси. В своей знаменитой статье «Континентальный блок» Хаусхофер писал:

…Евразию невозможно задушить, пока два самых крупных её народа - немцы и русские - всячески стремятся избежать междоусобного конфликта, подобного Крымской войне или 1914 году: это аксиома европейской политики…

Знаменитый и бесславный отец немецкой геополитики Карл Хаусхофер был центральной фигурой этой новой дисциплины со времени ее формального возникновения в 1924 году вплоть до 1945-го. Его связь с гитлеровским режимом имела следствием односторонние и частично неверные оценки его работ и сыгранной им роли. Такое положение сохранялось все послевоенное время. И только в последнее десятилетие ряд авторов развил более сбалансированную перспективу, не реабилитируя, однако, его или его псевдонауку.

Карл Хаусхофер (фото представлено в статье) родился 27 августа 1869 года в Мюнхене в баварской аристократической семье и сочетал в себе научный, артистический и творческий таланты. Его дед, Макс Хаусхофер (1811-1866), был профессором пейзажа в Пражской академии искусств. Его дядя, Карл фон Хаусхофер (1839-1895), в честь которого он был назван, был художником, автором научных работ, профессором минералогии и директором

Карл Хаусхофер: биография

Карл был единственным сыном Макса (1840-1907) и Адельхайд (1844-1872) Хаусхоферов. Его отец работал профессором политэкономии в том же университете. Такое стимулирующее окружение не могло не повлиять на Карла, у которого было множество увлечений.

После выпуска из гимназии в 1887 году он поступил на военную службу в полк принца-регента Луитпольда Баварского. Карл стал офицером в 1889 г. и смотрел на войну как на высшее испытание достоинства человека и нации.

Огромную роль сыграла его женитьба в августе 1896 г. на Марте Майер-Досс (1877-1946). Волевая высокообразованная женщина оказала большое влияние на профессиональную и личную жизнь мужа. Она поощрила его обращение к академической карьере и помогала ему в его работе. Тот факт, что ее отец был евреем, создаст проблемы Хаусхоферу во время правления нацистов.

В 1895-1897 гг. Карл вел серию курсов в Баварской военной академии, где в 1894 г. стал преподавать современную военную историю. Однако вскоре после первой публикации с анализом военного маневра, критиковавшей одного из его командиров, в 1907 г. Хаусхофер был переведен в 3-й дивизион в Ландау.

Путешествия

Карл ухватился за первую же возможность, чтобы сбежать оттуда, приняв предложение баварского военного министра о должности в Японии. Пребывание в Восточной Азии стало определяющим в его карьере географа и геополитика. С 19 октября по 18 февраля 1909 г. он отправился в путешествие со своей женой через Цейлон, Индию и Бирму в Японию. Здесь Хаусхофер был откомандирован в посольство Германии, а затем в 16-й дивизион в Киото. Он дважды встречался с императором Муцушито, который, как и другие местные аристократы, произвел на него сильное впечатление. Из Японии Хаусхофер совершил трехнедельную поездку в Корею и Китай. В июне 1910 г. он вернулся в Мюнхен по Этот единственный визит в Страну восходящего солнца и встреча с аристократией способствовали формированию у него идеализированного и со временем устаревшего мнения о Японии.

Первая книга

Серьезно заболев во время путешествия, Хаусхофер недолго преподавал в Баварской военной академии, прежде чем взять неоплачиваемый отпуск в 1912-1913 гг. Марта вдохновила его на создание их первой книги «Даи Нихон. Анализ военной мощи Великой Японии в будущем» (1913). Менее чем за 4 месяца Марта надиктовала 400 страниц текста. Это продуктивное сотрудничество только улучшится во множестве последующих публикаций.

Карьера ученого

Первым конкретным шагом к академической карьере Хаусхофера стало поступление 44-летнего майора в апреле 1913 г. в Мюнхенский университет в качестве докторанта под руководством профессора Эриха фон Дрыгальски. Через 7 месяцев он получил докторскую степень в географии, геологии и истории, защитив диссертацию под названием «Немецкое участие в географическом освоении Японии и субъяпонского пространства. Его стимулирование влиянием войны и военной политики» (1914).

Его работа была прервана службой во время Первой мировой войны, в основном на Западном фронте, которую он завершил в звании командира дивизиона. Сразу после возвращения в Мюнхен в декабре 1918 он начал работать под прежним руководством над диссертацией «Основные направления географического развития Японской империи» (1919), которую завершил через 4 мес. В июле 1919-го последовала защита с лекцией о японских внутренних морях и номинация в приват-доценты (после 1921 г. - почетное звание) в географии. В октябре 1919-го Карл Хаусхофер в возрасте 50 лет вышел в отставку в звании генерал-майора и начал свой первый курс лекций по «Антропогеографии Восточной Азии».

Знакомство с Гессом

В 1919 г. Хаусхофер встретил и Оскара Риттера фон Нидермайера. В 1920-м Гесс стал его студентом и аспирантом и вступил в Национал-социалистическую рабочую партию Германии. Рудольф был заключен вместе с Гитлером в Ландсберге после неудачной попытки переворота 1924 года. Хаусхофер посещал там своего студента 8 раз и по случаю встречался с будущим фюрером. После прихода к власти в 1933 г. Гесс, заместитель Гитлера, стал патроном геополитика, его защитником и связующим звеном с нацистским режимом.

В 1919 г. фон Нидермайер - докторант Дрыгански, капитан немецкой армии и позднее профессор военных наук в Берлинском университете - привлек Хаусхофера к разработке политики Германии по отношению к Японии. В 1921 г. он уговорил его подготовить секретные доклады по восточноазиатским делам для немецкого министерства обороны. Это стало причиной участия Карла в тайных трехсторонних переговорах между Германией, Японией и СССР в декабре 1923 г. и растущего признания в политических кругах как лучшего немецкого эксперта по Японии.

Карл Хаусхофер: геополитика

Начало публикаций его концепций ознаменовалось выходом в 1924 г. книги «Геополитика Тихого Океана». В том же году начался выпуск журнала «Геополитика», редактором которого стал Карл Хаусхофер. Основные труды ученого касались роли границ (1927), пан-идеи (1931) и попыток установить основы оборонной геополитики (1932). Но журнал всегда оставался главным его инструментом.

Это было в некотором роде семейное предприятие, т. к. двое его одаренных синовей, Альбрехт и Хайнц, особенно последний, были активными участниками оного. Оба получили докторскую степень в 1028 г., стали преподавателями в 1930-м и при Гитлере занимали высокие правительственные посты: Альбрехт - в Министерстве иностранных дел, а Хайнц - в Министерстве сельского хозяйства.

До 1931 г. Карл Хаусхофер издавал «Геополитику» в сотрудничестве с молодыми географами Германом Лаутензахом, Отто Мауллем и Эрихом Обстом. Во время расцвета газеты в конце 1920-х они напечатали общее введение в науку «Составные части геополитики» (1928). В этой книге авторы посчитали геополитику прикладной наукой, имеющей отношение к современной политике, которая занимается поиском закономерностей политических процессов в их связи с пространством для составления политических прогнозов. Три года спустя, однако, разногласия по вопросу о том, как их «научный» журнал должен оценивать современную политику, привели к уходу младших редакторов. Хаусхофер оставался единственным редактором с 1932 г. до прекращения публикации в 1944 г.

Карьерный рост

После в январе 1933 года карьера геополитика и его роль начали расти из-за близких отношений с Рудольфом Гессом. За короткое время был предпринят ряд мер по улучшению его академического статуса. Первоначально его абилитация была изменена на «Германизм за рубежом, пограничная и оборонная география». В июле 1933 г. по просьбе представителя Гитлера в Баварии Франца Хавьера Риттера фон Эппа, друга Хаусхофера по школе и армии, ему был дарован титул и привилегии, но не должность и зарплата профессора. Параллельно разные представители Мюнхенского университета и Министерства культуры Баварии выдвинули его на должность ректора университета - шаг, предпринятый с целью использовать связи с правой рукой Гитлера для защиты учреждения от манипуляций нацистов. Карл призвал Гесса пресечь эти попытки. С другой стороны, Гесс выступал за создание для Хаусхофера кафедры оборонной географии или геополитики, но министр культуры Баварии отказал ему в этом. Хаусхофер оставался периферийным членом мюнхенского географического управления, хотя его статус сильно вырос в глазах общественности.

Немецкий мир

Во время правления нацистов он занимал руководящие должности в трех организациях, занимавшихся пропагандой немецкой культуры и немцев за рубежом. В партию нацистов он не вступал, так как находил многие практики и программы неприемлемыми. Наоборот, он пытался играть роль посредника между партийными и беспартийными элементами, хотя и безуспешно, из-за растущего давления нацификации и смешения политики и внутренней борьбы, царивших в партии и правительстве в ранние годы нацистского режима.

В 1933 г. Гесс, занимавшийся этническими делами Германии, создал Совет этнических немцев, главой которого стал Хаусхофер. Совет имел полномочия по ведению политики по отношению к этническим немцам за рубежом. Главной задачей Хаусхофера было поддержание связи с Гессом и другими нацистскими организациями. Конфликт интересов с партийными органами привел к роспуску Совета в 1936 г.

Также в 1933 г. Академия, опасаясь нацификации, предложила Хаусхоферу занять более значимый пост. Член Академии с 1925 г., он был избран вице-президентом в 1933 г. и президентом в 1934-м. Хотя Карл покинул пост по причине конфликта с руководством, он оставался членом внутреннего совета как постоянный представитель Гесса до 1941 г.

Третьей важной организацией, которую некоторое время возглавлял ученый, был Народный союз за немцев и немецкую культуру за рубежом. По инициативе Гесса, Хаусхофер стал ее председателем в декабре 1938 года и занимал эту должность по сентябрь 1942-го, играя роль номинальной фигуры, так как когда-то независимый союз стал инструментом пропаганды идеи великого германского рейха.

Идеи и теории

Приход нацистов к власти оставил след в трудах ученого, хотя и больше по форме, чем по содержанию. Это особенно заметно по его короткой монографии «Национал-социалистическая идея в мировой перспективе» (1933), которой была начата серия «Новый рейх» Академии. В ней национал-социализм изображался как всемирное движение национального обновления, с особым пространственным динамизмом бедных обществ, к которым автор причислял Германию, Италию и Японию. В 1934 г. последовала широко распространявшаяся «Современная мировая политика» (1934) - популярный дайджест ранее опубликованных идей, который поддерживал принципы нацистской внешней политики, что до 1938 года приблизительно совпадало со стремлениями Хаусхофера. Среди многих книг по Японии, Средней Европе и международным делам, напечатанным после 1933 г., «Океаны и мировые державы» (1937) играла особую роль. В ней были объединены геополитические теории Карла Хаусхофера, согласно которым морская мощь державы имеет первостепенное значение.

Быстрая потеря влияния и растущее разочарование в режиме характеризуют последние годы жизни геополитика после его ухода из университета. В том же году его унизили и продемонстрировали отсутствие политического влияния, запретив второе издание книги «Границы» (1927) после протеста правительства Италии, касающегося его трактовки немецкого этнического вопроса в Южном Тироле. Более того, после выполнения обязанностей советника на Мюнхенской конференции в сентябре 1938 г., которая привела к аннексии Судет, Карл признал, что его совет Гитлеру воздержаться от дальнейшей экспансии остался без внимания в стремлении диктатора к мировой войне.

Теория континентального блока Карла Хаусхофера стала одной из важнейших его концепций. Она основывалась на пакте между Берлином, Москвой и Токио. Проект реализовывался с августа 1939 г. по декабрь 1940-го, пока не был похоронен войной Германии с СССР. Теория касалась будущей конфронтации между морскими и континентальными супердержавами.

Крах

С конца 1940 г. Карл и Альбрехт совместно с Гессом исследовали возможности мира с Британией. Это закончилось перелетом Гесса в Шотландию 10 мая 1941 г., где он обратился с угрозами, мало напоминавшими план достижения мира, составленный Альбрехтом. В итоге Хаусхоферы потеряли не только своего защитника, что было важно, учитывая еврейское происхождение Марты, но и вызвали подозрения и особое внимание к себе. Карл был допрошен тайной полицией, а Альбрехт заключен на 8 недель. Последовал уход Хаусхофера со всех занимаемых политических должностей с добровольной изоляцией с сентября 1942 г. в своем баварском поместье. Его положение ухудшилось после покушения на Гитлера 20 июля 1944 г., так как Альбрехт участвовал в движении, которое его организовало. Карла на 4 недели поместили в Дахау, а его сыновья были арестованы в Берлине. Там Альбрехт был убит СС 23 апреля 1945 г. Хайнц пережил войну и стал известным агрономом и хранителем семейных архивов.

По окончании войны американская администрация допрашивала Хаусхофера относительно его работ и политической деятельности, но не привлекла его к участию в Нюрнбергском трибунале, так как его роль в войне было трудно доказать. Его заставили составить документ, который должен был избавить будущие поколения от германской геополитики. После того как была написана краткая работа «Защита немецкой геополитики» (1946), в которой он больше объяснял и оправдывал свои труды, чем извинялся за них, 1946 г. Карл Хаусхофер и его жена покончили жизнь самоубийством.